Детство, студенческие годы
Отец П.Г. Любомирова был священником в местном селе и учителем Ивановского двухклассного училища. Мать родилась в семье священника, принадлежала к потомственным почетным гражданам Саратовской губернии. В 1902 г. П.Г. Любомиров поступил в Саратовскую духовную семинарию. В 1904 г. был отчислен из семинарии за участие в одном из революционных кружков Саратова без права поступления в высшее учебное заведение. В 1905 – 1907 гг. участвовал в событиях Первой русской революции. В 1906 г., получив разрешение из Министерства народного просвещения, поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета и окончил его в 1911 г. Среди его университетских учителей были профессора А.С. Лаппо-Данилевский, С.Ф. Платонов, А.В. Пресняков.
От профессорского стипендиата до профессора
После окончания университета (1911) П.Г. Любомиров был оставлен в С.-Петербургском университете для подготовки к профессорскому званию. С 4 октября 1911 г. – действительный член Саратовской губернской ученой архивной комиссии. С 1 июля 1915 г. – приват-доцент кафедры русской истории историко-филологического факультета С.-Петербургского университета. По совместительству в 1915 – 1917 гг. преподавал в Покровской гимназии, в женской гимназии князя Оболенского в Петрограде и на Высших курсах им. П.Ф. Лесгафта. 10 декабря 1917 г. защитил в Петроградском университете диссертацию “Очерк истории нижегородского ополчения 1611-1613 гг.” на соискание ученой степени магистра русской истории. С 1917 г. – экстраординарный профессор, затем с 27 мая 1918 г. – ординарный профессор кафедры русской истории историко-филологического факультета Томского университета . В январе 1919 г. принял участие в создании в качестве председателя Съезда по организации Института исследования Сибири. Возглавлял секцию истории, археологии и этнографии Института исследования Сибири, на заседании которой П.Г. Любомиров в своем докладе “Организация историко-этнологического отдела Института исследования Сибири” сформулировал программу этнологических исследований коренных народов Сибири. Входил в библиотечную комиссию Института исследования Сибири.
По заданию Временного Сибирского правительства П.Г. Любомиров вместе с Э.В. Дилем занимался осмотром и разборкой томских архивов для выяснения их сохранности. Во время работы в Томском университете читал студентам курс лекций по русской истории. В 1920 – 1930 гг. – заведующий кафедрой русской истории Саратовского университета. По совместительству преподаватель в Институте народного хозяйства и Институте народного образования. В середине 1920-х гг. с началом гонений на старую профессуру со стороны представителей школы М.Н. Покровского П.Г. Любомиров неоднократно подвергался критике и необоснованным политическим обвинениям. В этой связи был вынужден уехать из Саратова в Москву (1930). С 1931 г. – рядовой сотрудник Государственного исторического музея. По совместительству работал в Московском институте философии, литературы и истории, Орехово-Зуевском педагогическом институте и Историко-архивном институте.
Научно-организационная деятельность
Обложка монографии П.Г. Любомирова “Очерк истории нижегородского ополчения (1611-1613)”.
Главная область исследований П.Г. Любомирова – социально-экономическая история России XVII и XVIII вв. и особенно история русской промышленности XVII – начала XIX вв. В центре внимания П.Г. Любомирова находились вопросы экономической и социально-политической истории России XVII–XVIII вв. Исследования П.Г. Любомирова внесли важный вклад в изучение развития промышленности в России. После 1917 г. он занялся исследованиями истории русской общественной мысли XVIII в., в частности, фигур М.М. Щербатова и А.Н. Радищева. В 1920-х гг. опубликовал серию работ по истории и экономике Нижнего Поволжья. Большинство его работ содержат обширный фактический материал и наблюдения, способствовавшие изучению генезиса капитализма в России. Некоторые исследования П.Г. Любомирова посвящены русской общественной мысли XVIII в., расколу и старообрядчеству. Всего его перу принадлежит около 50 научных работ, часть из которых были изданы посмертно. Среди его учеников были такие известные историки, как Е.Н. Кушева и Е. Подъяпольская. Действительный член археографической комиссии Академии наук СССР. Организатор исторического кружка при Саратовском обществе краеведения.
Труды
- Легенда о старце Давиде Хвостове // Журнал Министерства Народного просвещения. 1911. № 12;
- Очерк истории нижегородского ополчения 1611 – 1613 гг. // Записки историко-филологического факультета Петроградского университета. 1917. Ч. 141;
- Очерк истории Нижегородского ополчения 1611 – 1613 гг. Петроград, 1917;
- Торговые связи Древней Руси с Востоком // Ученые записки Саратовского университета. 1923. Т. 1. Вып. 3;
- Выговское общежительство. Исторический очерк. Саратов, 1924;
- О заселении Астраханской губернии в XVIII в. // Наш край. 1926. № 4;
- О культуре полбы в России до середины XVIII века // Труды по прикладной ботанике генетике и селекции. 1928. Т. XVIII. Вып. 1;
- Хозяйство Нижнего Поволжья в начале XIX в. Саратов, 1928;
- Крепостная Россия XVII и XVIII вв. // Энциклопедический словарь Гранат. М.: Русский библиографический институт Гранат, 1929. Т. 36;
- Шелкоткацкая промышленность в России в середине XVIII в. // Ученые записки Педагогического факультета. 1929. Т. VII. Вып. 3;
- Начальные моменты в истории хлопчатобумажной промышленности в России // Исторический сборник. Т. 5. М.-Л., 1936;
- Очерки по истории металлургической и металлообрабатывающей промышленности в России (XVII, XVIII и нач. XIX вв). Географическое размещение металлопромышленности. Л., 1937;
- Очерки по истории русской промышленности XVII, XVIII и нач. XIX вв. М., 1947.
Источники и литература
- Архив Музея истории С.-Петербургского государственного университета. Ф. Факультеты и кафедры. Историко-филологический факультет. Список профессоров и преподавателей историко-филологического факультета. Л. 32 – 33;
- ГАТО. Ф. 102. Oт. 1. Д. Л. 3 – 3 об;
- Советская историческая энциклопедия. М., 1965. Т. 8;
- Сибирская жизнь. 1917. 31 октябрь;
- Казарин А. П.Г. Любомиров как историк русской промышленности. М., 1948;
- Саратовский университет. 1909-1959. Саратов, 1959;
- Кушева Е.Н. П.Г. Любомиров в Саратовском университете. Страницы воспоминаний // Историографический сборник. Саратов, 1991. Вып. 15;
- Профессора Томского университета: Биографический словарь / Отв. ред. С.Ф. Фоминых. Томск: Изд-во Томского университета, 1996. Вып. 1: 1888–1917 ;
- Вернадский Г.В. Русская историография. М., 2000;
- Куренышев А.А. Судьба историка. П.Г. Любомиров. 1885–1935 // Историографический сборник. 2001. Вып. 19;
- Энциклопедия Саратовского края. Саратов, 2002;
- Соломонов В.А. Историк – страдающий: П.Г. Любомиров // Историк и власть: советские историки сталинской эпохи. Саратов, 2006;
- Некрылов С.А. Томский университет – первый научный центр в азиатской части России (середина 1870-х гг. – 1919 г.). Т. 1 / под ред.: Фоминых С.Ф. Томск: Изд-во Томского университета, 2010;
- Некрылов С.А. Томский университет – первый научный центр в азиатской части России (середина 1870-х гг. - 1919 г.). Т. 2 / под ред.: Фоминых С.Ф. Томск: Изд-во Томского университета, 2011;
- Любомиров Павел Григорьевич (1885-1835) [Электронный ресурс] : Библиотека: Иосиф Кулишер. История русского народного хозяйства // История государства. М., 2009. http://bioslovhist.history.spbu.ru/component/fabrik/details/1/473.html (дата обращения: 07.08.2014);
- Любомиров Павел Григорьевич [Электронный ресурс] : Словарь профессоров и преподавателей Санкт-Петербургского университета 1819-1917 // Санкт-Петербургский государственный университет. Биографика СПБГУ. СПб., 2014. http://bioslovhist.history.spbu.ru/component/fabrik/details/1/473.html (дата обращения: 07.08.2014).
Историк. Родился в одном из сел Саратовской губернии. Отец был учителем Ивановского двухклассного училища. Мать, как дочь священника, принадлежала к потомственным почетным гражданам Саратовской губернии.
В судьбе этого недооцененного ученого как в капле воды отразились многие великие и трагические черты послереволюционной истории России в целом и истории исторической науки в частности.
На первый взгляд, жизнь Л. не изобиловала яркими событиями. Однако эпоха, в которую он жил и работал, была настолько драматичной и даже трагичной, что чисто научные споры и полемика перерастали в борьбу не на жизнь, а на смерть. Эта "научная" полемика сводила в могилу людей скорее, чем иная болезнь. Жизнь профессора Л. вполне подтверждает это суждение. В ней отразились все перипетии борьбы двух исторических 1нкол (но, подчеркнем, не двух мировоззрений). Л. был втянут в водоворот этой борьбы помимо своей воли. Он скорее жертва, чем активный участник событий, частью которых был не только процесс разоблачения историков старой школы (Платонов, Любавский, Готье, Тарле и др.) как монархических заговорщиков, но и пресловутый разгром "антиисторических" концепций М. Н. Покровского, произошедший уже после кончины Л.
Л. принадлежал к разночинской интеллигенции, он был из тех, кого называли "поповичами". Его дед и отец, как и у многих других русских интеллигентов, были священниками. Будущий историк, учась в духовной семинарии, принимал участие в революции 1905-1907 гг. Еще в 1904 г. он становится членом одного из многочисленных революционных кружков Саратова. Он был одним из участников забастовки в семинарии. За это его исключили оттуда с "волчьим билетом", то есть без права поступать в высшее учебное заведение. Революция, однако, не закончилась одной только столыпинской реакцией, но и значительно демократизировала русское общество. Поэтому Л. получил все-таки возможность поступить в 1906 г. в Санкт-Петербургский университет на историко-филологический факультет. Свою научную работу Л. вел под руководством С. Ф. Платонова. В 1911 г. он окончил университет и был оставлен на кафедре» русской истории "для приготовления к профессорско-преподавательской деятельности". В том же году (4 октября) Л. был избран действительным членом Саратовской губернской ученой архивной комиссии (СУАК). Он закончил магистерскую диссертацию в 1915 г.
После окончания университета Л. преподавал в двух средних учебных заведениях: женской гимназии князя Оболенского и в Покровской гимназии. Преподавание в них продолжалось в течение 1915-1917 гг. Диссертация Л. "Очерк истории Нижегородского ополчения 1611 - 1613 гг." была опубликована как монография в 1917 г.
Тогда же Л. получил должность профессора в Томском университете. Во время Гражданской войны, по распоряжению Временного Сибирского правительства. Л. вместе с Э. В. Дилем занимался осмотром и разборкой местных архивов для выяснения их сохранности. В первую очередь осматривались архивы бывшего жандармского управления, канцелярии губернатора и губернского правления. В Томске Л. заведовал Институтом исследования Сибири.
В 1920 г. с разрешения Народного комиссариата просвещения, подписанного М. Н. Покровским, он получил место на кафедре русской истории Саратовского университета. Вскоре он возглавил эту кафедру, поскольку Наркомпрос (читай Покровский) счел Л. достаточно подходящей фигурой.
В Саратове им был опубликован ряд работ, посвященных истории Смутною времени.
Л. обратился к исследованию социально-экономических процессов и общественной мысли России XVIII в. Это была реакция на новые требования, предъявлявшиеся Наркомпросом.
Середина 20-х гг. была периодом сравнительно мирного сосуществования историков старой школы и новой "красной профессуры", учеников М. Н. Покровского. Однако грозовые тучи идеологической борьбы уже начали сгущаться.
В отечественной историографии последних лет уделено довольно большое внимание так называемому "делу академика С. Ф. Платонова". Гораздо меньше внимания было уделено идейно-методологическим аспектам спора двух школ исторической науки России. , принадлежавшие к старой школе, безусловно, не были настроены на беспощадную борьбу, как Покровский и его ученики. Тот же Л. еще в 1930 г. предлагал своему будущему "главному хулителю" Г. Е. Меерсону провести общее собрание в память годовщины революции 1905 г.
Можно предположить, что Покровскому и его сторонникам были ненавистны такие, как Л., не только из-за якобы существовавшей разницы в методологии. Ее-то как раз и не было. Троцкий и Милюков убедительно показали, что Покровский не был марксистом, что он просто пытался выдать себя за такового, клеймя своих бывших однокашников по университету и их учеников. Покровский оставался всего-навсего сторонником теории экономического материализма. Многие его оппоненты и жертвы придерживались схожих взглядов.
Но главное, что различало историков двух школ - это взвешенный спокойный подход к историческим событиям и фактам у историков типа Л. и конъюнктурно-политизирован-ное навешивание ярлыков на исторические факты, явления и отдельных исторических деятелей у Покровского и его учеников.
Л. же был в первую очередь историком-исследователем. В его работах, как и в работах многих других историков немарксистов 20-х гг., органически, гармонично сочетались индуктивный и дедуктивный исследовательские подходы, чего не хватало Покровскому. Методологически, как историк, он был слабее Л. Как человек бесспорно талантливый и эрудированный Покровский компенсировал свои методологические изъяны интуицией и блеском формы. Но его последователи, взявшие от своего учителя только критически-обличительный пафос, превратили концептуальные обобщения в голые схемы без конкретно-исторического содержания. История переставала быть описанием процесса жизни людей прошлого, а превращалась в набор приговоров.
Клеймя Л. как "немарксиста", ученик Покровского профессор Саратовского университета Мейерсон мог себе позволить навесить на него какие угодно ярлыки. В университетской газете "За пролетарские кадры" под рубрикой "Разгромим агентуру классового врага на идеологическом фронте" была опубликована статья Г. Е. Меерсона под названием: "Монархист иод маской лояльности", посвященная Л. В ней с позиций вульгарного марксизма "разбиралось" его научное творчество с целью показать, что методологические принципы, на которых базировались работы Л., чужды марксизму Покровского, утверждалось, что Л. - скрытый монархист, то есть участник "заговора" Платонова.
Так и не сумев упечь Л. в тюрьму как участника монархического заговора, последователи Покровского все же лишили его возможности полноценно заниматься научной и преподавательской деятельностью. Ему пришлось уйти из Саратовского университета. Затем Л. навсегда покидает Саратов. В Москве он работал рядовым сотрудником Государственного Исторического музея, где им руководили не менее крикливые ученики того же Покровского. К его консультациям как специалиста широчайшего профиля прибегали различные люди, включая В. Д. Бонч-Бруевича, академика С. Г. Струмилина и многих членов общества политкаторжан. Но сам Л., конечно, не мог не чувствовать своей невостребованности.
После смерти Л. вокруг архива профессора сложился определенный коллектив людей, поставивший себе целью опубликовать максимальное количество рукописей покойного. В этот крепко спаянный коллектив входили: вдова Любомирова Екатерина Федоровна, Н. Л. Рубинштейн, Е. Н. Ку-шева, Е. П. Подъяпольская, С. Н. Чернов. Дружескую помощь и поддержку этому коллективу оказывали С. Г. Струмилин и В. Д. Бонч-Бруевич. Посмертное издание трудов Л. шло в течение 1936-1941 гг. За это время вышли в свет две книги и шесть статей. Три из них вошли в книгу о Нижегородском ополчении в качестве приложения, две - о Радищеве и о начальных моментах в истории хлопчатобумажной промышленности в России - вошли в "Исторический сборник". Кроме того, был сдан в печать сборник Л. "Статьи по истории России XVII-XVIII вв.", включавший 17 названий. Общий объем изданных в эти годы трудов Л. составил 81 п. л.
Начавшаяся война приостановила работы по печатанию трудов Л. Но уже в 1945 г. в "Исторических записках" № 16 была опубликована статья "Роль казенного, дворянского и купеческого капитала в строительстве крупной промышленности России в XVII-XVIII вв." из погибшего сборника. В 1947 г. был опубликован сборник Л. "Очерки по истории русской промышленности".
Павел Григорьевич Любомиров родился в 1885 году в селе Куликовка Вольского уезда Саратовской губернии в семье священника.
В 1904 году Павла исключают из семинарии за ведение революционной пропаганды и участие в забастовке. Только революция 1905 года позволила Любомирову поступить в Петербургский университет. Можно сказать, что революция сделала из экс-семинариста ученого историка. Одним из учителей Любомирова был выдающийся русский историк профессор С.Ф. Платонов. Под его руководством и влиянием Любомиров начинает работу над одним из сюжетов истории России периода “Смутного времени” - Нижегородским ополчением 1611-1613 годов.
Позже факты биографии Любомирова, его научная деятельность под пером “ученых”, заинтересованных в том, чтобы отнять у русского народа его историю, превращались в обвинительные доказательства его “монархизма”, “богоискательства” и т.п. Многое ему потом припомнят ревнители псевдомарксизма и казарменного социализма: то, что работа над магистерской диссертацией по вышеупомянутой теме совпала с празднованием трехсотлетия воцарения династии Романовых, а книга вышла из печати накануне Октября... В биографии Любомирова бдительное око доносчиков от науки находит много “улик”. Чем, например, он занимался, находясь в г. Томске в 1918-1920 годах? Попробуй, объясни догматикам с партбилетом в кармане, что, уезжая в Томск, он никак не мог предвидеть начала гражданской войны и что окажется на положении “внутреннего” эмигранта. Кстати во время своего пребывания на занятой войсками Колчака территории Любомиров продолжал изучать историю Сибири. В Томске Временное Сибирское правительство разрешило Любомирову осматривать архивы для выяснения их сохранности. В первую очередь предполагался осмотр архивов бывшего жандармского управления, канцелярии губернатора и губернского правления.
Работу в архивах Томска Любомиров продолжает и при Советской власти. Некоторое время он исполняет обязанности заведующего архивным управлением Томска. Для ознакомления с постановкой архивного дела Любомирова командируют в Москву, Петроград и Саратов на три месяца, с 15 мая по 15 августа 1920 года. Одновременно ему поручено начать в этих архивах поиск материалов, относящихся к изучению Сибири. В Томске не прекращало свою деятельность Общество этнографии, истории и археологии, активным членом которого был Любомиров.
Размышляя над сюжетами истории Нижегородского ополчения, Любомиров не мог не прийти к выводу: одним из фактов, определяющих стойкость русского народа перед лицом тяжких испытаний, был патриотизм, чувство любви к Родине, к Родине большой и малой, к тому месту, где родился и вырос.
В 1920 году Любомиров становится профессором русской истории Саратовского государственного университета .
Еще до Великой Октябрьской революции он был принят в члены Саратовской ученой архивной комиссии . По приезде в Саратов он активно включается в деятельность преемников комиссии: Нижневолжского института краеведения имени М. Горького и Саратовского общества истории археологии и этнографии. 21 декабря 1921 года Любомиров выступает на заседании комиссии с докладом “Развитие восточной торговли Руси во второй половине XVI века и основание нижневолжских городов” .
Принято считать, что после революции сферой преимущественных интересов Любомирова становится экономическая история. Это не совсем верно, хотя именно в середине двадцатых годов он интенсивно изучает архивные материалы и другие источники по экономической географии России. “...Меня привлекала возможность попытаться дать, так сказать, экономическую географию России в определенные моменты XVIII века, выделением характеристики отдельных экономических районов. Такими, на мой взгляд, моментами являются начало и конец царствования Екатерины II. С 1760-x годов до начала екатерининских войн можно в общей картине подвести итоги мирного, в общем, периода жизни России в границах одной и той же территории, в течение 30-35 лет после Петровских преобразований, и вместе с тем выяснить базис великодержавной политики времен Екатерины II. Характеристика России в 1790 г. позволила бы в сравнении с данными 1760 г. наметить некоторую эволюцию хозяйственной жизни за 30-35 лет нового периода, энергичной внешней политики и значительных внутренних реформ” .
Любомиров поставил чрезвычайно трудную для одного человека задачу: не просто проследить развитие экономики всей огромной России, но и связать это развитое с политическими событиями не только внутри страны, но вне ее пределов. Приведенная цитата взята из отчета Любомирова о своей четырехмесячной командировке в Ленинград для работы в архивах. Казалось бы, задача проследить и одно только экономическое развитие на протяжении целого столетия чрезвычайно сложна. Но Любомиров считает, что имеющиеся в архивах материалы позволяют дать характеристику социально-экономического развития России до 1917 года. Поистине титаническая, но чрезвычайно интересная задача!
Однако Любомирову и этого мало. Во время своей командировки он занимался также изучением некоторых публицистических произведений времен Софьи Алексеевны, годы правления которой давно занимали его. Изучает он данные по грузообороту волжских пристаней, в том числе Нижнего Поволжья в период развития пароходного движения. Такая широта и обилие интересов ученого, очевидно, находит одно объяснение: он, как и его современники и ученики, стремился не только дать описание события, но и докопаться до его причин, понять и объяснить историю во взаимосвязи фактов и явлений. Так, не будучи по воспитанию и образованию марксистом, Любомиров, да и многие другие историки так называемой буржуазной школы стихийно приходили к марксизму, выполняли его требования: историзма, установления связей фактов и явлений. А фундаментальная и разносторонняя источниковедческая подготовка и общая культура позволяли историкам типа Любомирова давать часто очень правильные оценки событиям и явлениям.
Признавая базисную роль экономики в жизни общества, Любомиров понимал громадную роль духовных факторов. Он собирает материалы и пишет книгу о старообрядцах. В издательстве Яксанова он в 1924 году выпускает книгу “Выговское общежитие (Старообрядцы Поморского согласия)” . Собирается писать книгу о старообрядцах Саратовской губернии. Почему его увлекает эта тема? В жизни староверов Любомиров видел примеры той духовности, которая создает личность. Вместе с тем в общинах староверов он находил образчики организации коллективистского общежития. Позже обвинения Любомирова в удовлетворении социального заказа контрреволюции и в “устряловщине” будут строиться на том, что он "духовные возможности русского народа рассматривал с точки зрения достижений старообрядчества" . Любомиров действительно призывает восхищаться духовной стойкостью староверов, но вовсе не идеализирует их быт. Материалы, выписанные им из документов экспедиции А.И. Артемьева, посвященной во многом изучению староверов Саратовской губернии, свидетельствуют о желании Любомирова всесторонне осветить этот вопрос. Но сам интерес к формам независимой от государства идеологии, к старообрядчеству как к попыткам самого народа организовать свою жизнь по обычаям старины в то время, когда складывается жесткая административная система руководства народом, был показателем смелости Любомирова. Такая смелость не могла не вызвать недовольства со стороны ревнителей марксистско-ленинского догматического “правоверия”.
Все это припомнится Любомирову позднее. Сейчас же, в 1924 году, работа, посвященная старообрядцам, может считаться почти что конъюнктурной. В том же году проходил XIII съезд партии, который рассматривает отношение к сектантам достаточно подробно. Действительно, все представители не ортодоксального православия подвергались гонениям в дореволюционное время, то есть они как бы выступали в роли борцов с самодержавием. Это позднее появляются плакаты “Сектант - кулацкий петрушка” и т.п. Пока же еще в силе лозунги “Лицом к деревне” и "Обогащайтесь". А среди старообрядцев-крестьян было много крепких хозяев, в конце двадцатых годов зачисленных в кулаки.
Но, конечно, Любомировым двигали не конъюнктурные соображения, когда он писал свою книгу. Скорее всего, его интерес к староверам сродни интересу этнографа, изучающему быт народов, сохранивших элементы древней культуры, обычаев старины; это возможность соприкоснуться с остатками нравов и обычаев допетровской Руси.
Как у большинства крупных ученых, у Любомирова был круг учеников, последователей, продолжавших начатые им исследования или открывавших свои горизонты и пласты русской истории. Среди его учеников - такие известные историки, как Е.Н. Кушева и Е. Подъяпольская. Многие из выпускников педагогического отделения Саратовского университета, разъехавшиеся в разные места Саратовской области, пишут письма Любомирову, рассказывают о своем нелегком учительском житье. И в таких условиях, когда не хватает не только учебников, но часто и хлеба, ученики Любомирова пытаются вести научную и краеведческую работу.
9 апреля 1929 года Любомиров был избран действительным членом археографической комиссии Академии наук СССР. Председателем этой комиссии долгие годы был профессор С.Ф. Платонов. А в ноябре того же года начинает разворачиваться так называемое “дело” академика Платонова. В водоворот этого “дела” были вовлечены многие русские историки и лингвисты. Всего по делу Платонова-Богословского проходило 115 человек. К обвинениям политическим присоединились в конце 1930 года идеологические и, так сказать, методологические. Вот под огонь последних и попадает ученик и в какой-то степени последователь С.Ф. Платонова П.Г. Любомиров. Начало идеологическому обоснованию обвинений против группы крупнейших историков “буржуазной” школы было положено. 10 октября 1930 года на объединенном заседании секции промышленного капитализма института истории Коммунистической академии и общества историков-марксистов, где с докладом “Великорусская буржуазная историография последнего десятилетия” выступил С.А. Пионтковский, подвергший резкой критике работы С.В. Бахрушина, Р.Ю. Виппера, Ю.В. Готье, А.А. Кизеветтера, С.Ф. Платонова, М.К. Любавского, П.Г. Любомирова и некоторых других историков. Их всех обвинили в защите интересов собственников. Пионтковский назвал работы ученых “последними судорогами мертвеца”. “Наша задача , - заявил он,- заключается в том, чтобы помочь им поскорее умереть, умереть без следа и остатка” .
После подобной “установочной” речи погромы историков старой школы прокатились по университетам страны. Не миновали они и Саратовский университет. Борьба за “новые” кадры выливалась в разгром старой профессуры. 7 апреля 1931 года в университетской газете “За пролетарские кадры” над общей шапкой “Разгромим агентуру классового врага” была помещена статья Г. Меерсона “Монархист под маской лояльности”, посвященная научной, преподавательской и общественной деятельности П.Г. Любомирова. В этой статье, написанной в развязно-глумливой манере, Меерсон пытается навесить Любомирову ярлыки “монархиста” и “агента попов”. Вспоминая работы Любомирова дореволюционного периода, те самые “Очерки истории Нижегородского ополчения” , которые стали магистерской диссертацией Любомирова, Меерсон утверждает: и после революции Любомиров не отказался от монархических убеждений... “Факты говорят о том, что ни Февральская ни Октябрьская революции ничему не научили профессора, он остается на прежних позициях, на позициях “нижегородского подвига”. Сам профессор Любомиров в начале 1921 г. был почитателем контрреволюционного подвига Пожарского” . Так глумится ревнитель “чистоты” классового подхода над маститым профессором, одновременно глумясь над славными страницами истории русского народа.
Особую статью обвинений Любомирова в монархизме составляла деятельность последнего в Саратовской ученой архивной комиссии. При царском режиме, пишет Меерсон, эта комиссия была гнездом монархистов, была тесно связана с помещиками Саратовской губернии и находилась под августейшим покровительством Великих князей, пользовалась благосклонностью самого Государя. Монархизм комиссии в 1917 году проявился якобы в том, что она послала председателю ликвидировавшегося в это время Исторического общества Великому князю Николаю Михайловичу, бывшему председателю общества, фотографический снимок членов комиссии.
Основанием обвинения Любомирова в пропаганде религии служила для Меерсона упомянутая книга о старообрядцах. “Текст этой книги не дает оснований думать о духовной точке зрения ее автора, но вместе с тем совершенно недвусмысленно говорит о том, что эта книга представляет из себя работу по определенному социальному заказу, по заказу тех, для которых пропаганда идей старообрядчества вмела политическое значение” .
Любомирову приходилось оправдываться перед собранием студентов и преподавателей, унижаться, доказывая, что он не отрицает марксизма и использует в преподавании труды М.Н. Покровского. Но тщетно! Тот же Меерсон пишет: “Последние заявления проф. Любомирова о том, что он решительно перестраивается, не имеют цены. Тем более что эти заявления ограничиваются только вопросами методологии. Поздновато, профессор Любомиров, Вы перестраиваетесь. Перестраивайтесь же на свободе, вне стен пролетарского вуза. Новые кадры для социалистического строительства мы будем готовить лучше без Вас, чем с Вами” .
Оргвыводы последовали быстро. В мае 1931 года Любомиров отстранен от заведования кафедрой, а в июле того же года - от преподавания в университете. Естественным завершением кампании травли и “разоблачительства” был обыск и арест Любомирова 2 ноября 1931 года.
За Любомирова вступились его друзья, товарищи по революционной работе. Иногда такое заступничество приносило положительный результат. За Любомирова ходатайствует Г.И. Оппоков (Ломов), сам впоследствии репрессированный: “Я лично работал с Любомировым в революционных кружках г. Саратова, начиная с 1902 г. Не являясь последовательным марксистом до революции 1917 г., он всегда был революционером, помогал в работе... Он, - несомненно, крупный ученый, изучающий главным образом экономику России XVIII века. Я понимаю мотивы его снятия с кафедры как немарксиста, но нельзя же человека обвинять в монархизме и поповщине и прочих вещах” .
Очевидно, эти истинные мнения возымели свое действие. Павла Григорьевича освободили, но работать в Саратовском университете он уже не смог. Любомиров навсегда покидает Саратов: переезжает в Москву, где работает в Государственном историческом музее почти до самой смерти в 1935 году.
Использованные материалы: - Куренышев А. "Разоблачение" профессора Любомирова. - Годы и люди. Вып.7. - Саратов: Региональное Приволжское издательство "Детская книга", 1992.
Любомиров Павел Григорьевич
Любомиров
Павел Григорьевич , советский историк. В 1910 окончил Петербургский университет; в 1915‒17 приват-доцент университета. В 1920‒30 профессор и заведующий кафедрой русской истории Саратовского университета. В 1932‒35 работал в научных учреждениях и вузах Москвы (Государственный исторический музей, Московский институт философии, литературы и истории, Историко-архивный институт). Главная область исследований ‒ социально-экономическая история России 17‒18 веков. Работы Л. по истории русской промышленности 17 ‒ начала 19 веков и монографическая статья «Крепостная Россия XVII и XVIII веков» («Энциклопедический словарь └Гранат»», том 36, в. 3) содержат обширный фактический материал для изучения генезиса капитализма в России. Ряд работ Л. посвящен русской общественной мысли 18 века (А. Н. Радищев, М. М. Щербатов), расколу и старообрядчеству.
Соч.: Очерк истории Нижегородского ополчения 1611‒1613 гг., М., 1939; Очерки по истории русской промышленности XVII, XVIII и начала XIX в., М., 1947.
Лит.:
Очерки истории исторической науки в СССР , т. 3, М., 1963.
Большая советская энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия . 1969-1978 .
Смотреть что такое "Любомиров Павел Григорьевич" в других словарях:
- (1885 1935) российский историк, профессор. Труды и публикации по истории интервенции в 1611 13, социально экономической истории России 17 18 вв., Ниж. Поволжья … Большой Энциклопедический словарь
- (1885 1935), историк, профессор. Работал в научных учреждениях и вузах Петрограда и Москвы. Труды и публикации по истории интервенции в 1611 13, социально экономической истории России XVII XVIII вв., Нижнего Поволжья. * * * ЛЮБОМИРОВ Павел… … Энциклопедический словарь
Род. 1885, ум. 1935. Историк, специалист по истории интервенции в 1611 13, социально экономической истории России XVII XVIII вв., Ниж. Поволжья … Большая биографическая энциклопедия
Павел Григорьевич , советский историк. В 1910 окончил Петербургский университет; в 1915 17 приват доцент университета. В 1920 30 профессор и заведующий кафедрой русской … Большая советская энциклопедия
Павел Григорьевич (22.VIII.1885 7.XII.1935) сов. историк. В 1910 окончил Петерб. ун т. В 1915 17 приват доцент Петерб. ун та, в 1917 защитил магистерскую дисс. Очерк истории Нижегородского ополчения 1611 13 гг. (П., 1917, переизд. с прилож., М.,… … Советская историческая энциклопедия
Любомиров П. Г. - ЛЮБОМИ́РОВ Павел Григорьевич (18851935), историк. Работал в вузах и науч. учреждениях С. Петербурга, Саратова, Москвы. Труды и публикации по истории интервенции в 161113, соц. экон. истории России 1718 вв., Ниж. Поволжья; рус.… … Биографический словарь
Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей. Ниже приведен список известных преподавателей и профессоров Исторического факультета СПбГУ, ЛГУ и кафедры русской истории Импер … Википедия
Соч.: Семейно-трудовая этика и дифференциация крестьянства в России на заре товарного хозяйства // На аграрн. фронте. 1925. №. 3; К вопросу о методологии изучения дифференциации крестьянских хозяйств // Плановое хоз-во. М., 1925. № 9; Ранняя буржуазная революция в России (Пугачевщина) // Вестн. Коммунист. академии. 1925. Кн. 13; Семейно-трудовая теория и дифференциация крестьянства в России. М., 1926; Перемещение местных центров производства средств сельскохозяйственного производства в экономической истории Древней России // Учен. зап. Сарат. ун-та. 1926. Т. 5, вып. 2; Люди «свободной чистой науки» с феодально-монархическим паспортом // На культурн. фронте. 1931. № 5–6.