Предикативные синтаксические связи в предложении (координация, соположение, тяготение). Связь главных членов предложения Понятие открытой и закрытой сочинительной связи

6. Панарина М.А. Влияние молодежной культуры на современный английский язык. М.: Ваш дом, 1999. С. 60.

7. Тихонова К.А. Контрастивное исследование баз данных (на материале немецких и русских неологизмов молодежной речи конца XX века). М., 2002. С. 27.

8. Arnold I.V. The English Word. М.: Высшая школа, 1986. С. 296.

9. Black John W. The use of words in context: the vocabulary of college students. London, Plenum Press, 1985. С. 77.

10. Heinemann M. Kleines Wörterbuch der Jugendsprache. Leipzig, 1989. С. 214.

Ю. А. Пащенко

ПРЕДИКАТИВНОСТЬ И ПРЕДИКАТ В ЛИНГВИСТИКЕ И ЛОГИКЕ

Вопрос о предикации, предикативности, о процессах изменения языка, его употребления и т.п. представляет особый интерес и, на наш взгляд, заслуживает специального исследования.

Поскольку при обсуждении грамматических и синтаксических особенностей языков различных типов нам часто приходится оперировать категориями «предикация», «предикативность», «предикативные отношения» и «предикативная связь», то необходимо определиться, какое содержание вкладывать в эти категории.

Предикат (сказанное) является термином логики и языкознания, обозначает часть суждения -то, что высказывается о субъекте. Это не всякая информация о субъекте, а указание на признак предмета, его состояние и отношение к другим предметам.

В языкознании этот термин был заменен калькой «сказуемое», что позволило избежать терминологического смешения логических и грамматических категорий.

Как известно, сказуемое (предикат), один из главных членов предложения. Он даёт нам информацию о людях или предметах, что они делают или что с ними происходит.

По старому школьному определению, сказуемое - это «то, что говорится о подлежащем», т.е. просто-напросто предикат суждения.

Со «сказуемым» ассоциируется формальный аспект этого члена предложения, а с «предикатом» - содержательный . Предикат (в логическом смысле термина) может быть представлен в предложении только признаковым значением, тогда как сказуемое допускает любой вид информации .

Если мы обратимся определению понятия предиката в немецком языке, мы также увидим чёткое разграничение логического и грамматического термина, например у И. Вайсберга:

1. Член предложения, который образуется с помощью изменяемого глагола (личных форм) и стоит в повествовательном предложении на втором месте, называют предикатом. Предикат - это важнейшая часть предложения. Он даёт нам информацию о людях или предметах, что они делают или что с ними происходит.

2. Предикатом (lat. praedicatum, gr. katêgorêma, katêgoroumenon) называют (обозначают) часть суждения, которую содержит высказывание. При естественном образовании суждения, субъект является определяемым понятием, а предикат определением, причём в предикате заключён наиболее важный результат суждения .

Предложения могут быть образованы без субъекта. Так в определённых видах предложения субъект отсутствует, например, в побудительных предложениях, где предикат стоит в форме императива:

Иди-ка ко мне! Проходите же вперёд!

Komm mal her! Gehen Sie doch schon vor!

В некоторых пассивных конструкциях также невозможно наличие субъекта, т.к. глагол не имеет дополнения в винительном падеже, которое может являться в пассивном залоге субъектом:

Здесь работают упорно.

Ему можно легко помочь.

Раздел II. Филология

Hier wird hart gearbeitet.

Dem kann leicht abgeholfen werden.

Предикатом не считается значение существования, а предложения типа Пегас (не) существует, согласно этой точке зрения, не выражают суждения. Указание на имя предмета также не составляет предикат (Этот мальчик - Коля) и на его тождество самому себе (Декарт и есть Кар-тезиус). В ряде современных направлений логики понятие предиката было заменено понятием пропозициональной функции, аргументы которой представлены актантами (термами) - субъектом и объектами.

В языкознании для некоторых языков (в западноевропейских терминологических системах) этот термин был использован при обозначении состава предложения, соответствующего сообщаемому, а также «ядерного» компонента этого состава (англ. predícate, франц. predicat, исп. predicado, итал. predicato) .

Предикатом называют также общее, глобальное логическое свойство всякого высказывания, а также свойство мысли, ее направленность на актуализацию сообщаемого. Этот аспект понятия предиката соотносителен с понятием предикации, основным свойством которой принято считать отнесенность к действительности, и с понятием «пропозиция», отличительной чертой которой считается истинностное значение . Важнейшим выводом из пропозициональной трактовки предиката как функции от множества переменных явилось признание за предикатом ведущей, доминирующей роли в пропозиции. Впервые этот вывод был обоснован в работах Теньера и Балли и развивался впоследствии Филлмором .

Предикат находится в предикативном отношении к субъекту. Понятия «предикативные отношения» или «предикативная связь» обозначают отношения, связывающие подлежащее и сказуемое, а также субъект и предикат.

В состав этих синтаксических понятий входит понятие «предикативность», т.е. синтаксическая категория, формирующая предложение; предикативность относит содержание предложения к действительности и тем самым делает его единицей сообщения. Другими словами, всякому предложению свойственна «предикативность» или «предикативность» и есть то, что делает предложение предложением.

Отношение содержания предложения к действительности реализуется посредством центральной категории предложения или предикативностью (Praedikativitaet). Предикативность не следует путать с понятием предикативных отношений между субъектом и предикатом! Она конкретизируется в каждом предложении через определённую модальность (Modalitaet) - через выражение вида отношения сообщаемого к действительности и через определённую темпоральность (Temporalitaet) - временное уточнение сообщаемого.

Поскольку предикативное отношение является наиболее свободной синтаксической связью, позицию сказуемого могут занимать разнообразные формы слов, словосочетаний и даже предложений, удовлетворяющих своим содержанием функции сообщаемого, например:

Работы (было) по горло

Терпение было на исходе

Пирог - язык проглотишь

Помощников - раз, два и обчелся

Предикативность также может быть характерна не только для сказуемого, но и для членов предложения или их элементов, которые не являются сказуемыми. Предикативное отношение характерно, например, для «предикативного» определения, для «предикативного» элемента сложного дополнения (англ. I see him come), для «предикативного» элемента независимого причастного оборота (англ. we all went home, he remaining behind). Наличие предикативного отношения обнаруживается при испытании на преобразование: Karl hoert (seine) Schwester die Lieder (Schuberts) singen. - (seine) Schwester singt die Lieder .

Факты енисейских языков при их историческом исследовании также подтверждают, что в роли сказуемого может выступать не только глагол, но и любая другая часть речи, при этом она получает специальные предикатные или сказуемостные показатели .

Таким образом, хотя предикативность этимологически и значит «свойство сказуемого» или «сказуемость», она не покрывается понятием сказуемого.

Предикативность является признаком наивысшей ступени абстракции и отличает предложение от слова. Так, например: предложение «Дождь!» отличается от лексической единицы «дождь» тем, что позволяет модификации в реальность/ирреальность, а также обладает способностью относить информацию в план настоящего, будущего или прошедшего времени («Был дождь» - «Будет дождь» - «Идёт дождь») В ряду синтаксических конструкций «летящая птица», «полёт птицы» и «птица летит» - последняя обладает функциональным качеством - предикативностью. При этом, какой из главных членов будет субъектом суждения, а какой предикатом, очевидно, несущественно, поскольку, как справедливо утверждают логики, и подлежащее, и сказуемое могут быть как субъектом, так и предикатом суждения, в зависимости от контекста. Так, в предложении «Птица летит» как в ответе на вопрос «Что делает птица?», «летит» - предикат, но в предложении «Птица летит» при ответе на вопрос «Что летит?», «птица» - предикат .

Следуя из вышеизложенного, можно сделать вывод что, понятие предикативности, являясь одновременно термином и логики и языкознания, обладает более широким значением, чем понятие предиката. Так как предикативность выходит за рамки традиционной грамматики и является экстралингвистическим термином.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Арутюнова Н. Д., Сокровенная связка. (К проблеме предикативного отношения) / Изв. АН СССР, Сер. ЛиЯ. 1980. Т. 39. № 4.

2. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.

3. Вайсберг И. Weissberg J. Theoretische Grundlagen der deutschen Grammatik. Siegen, 2003.

4. Виноградов В. В. Некоторые задачи изучения синтаксиса простого предложения // ВЯ, 1954. № 1.

5. Виноградов В. В. Грамматика русского языка, Синтаксис. М., 1954. Т. 2.

6. Демьянков В. 3. Предикаты и концепция семантической интерпретации. (К проблеме предикативного отношения) / Изв. АН СССР, Сер. ЛиЯ. 1980. Т. 39. № 4.

7. Живова Г.Т., Грамматическое выражение предикативности в енисейских языках// Грамматические исследования по языкам Сибири. Новосибирск: «Наука», Акад. наук СССР сибирское отд. институт истории, филологии и философии. 1982.

8. Кибрик А. Е., Предикатно-аргументные отношения в семантически эргативных языках (К проблеме предикативного отношения) / Изв. АН СССР, Сер. ЛиЯ. 1980. Т. 39. № 4.

9. Стеблин-Каменский М. И. О предикативности // Вестник ЛГУ. 1956. № 20.

10. Стеблин-Каменский М.И. Спорное в языкознании. Л., 1974.

11. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения, М., 1981.

12. Сусов И.П., Конфигурации с главным и зависимым ядром (на материале современного немецкого языка) // Сб. сообщений на научной конференции факультета романо-германской филологии и методического объединения преподавателей иностранных языков вузов ЦЧЭР. Воронеж, 1965.

13. Tesniere L. Elements de syntax strukturale. Paris, 1959.

14. Филлмор Ч. Дело о падеже / Новое в зарубежной лингвистике. М., 1981.

15. Шахматов А. А. Синтаксис рус. языка. 2-e изд. Л., 1941.

Е.В. Полякова

КОНЦЕПТ «ЧЕЛОВЕК» В ДУХОВНОМ КОДЕ КУЛЬТУРЫ

Интерес к человеку, к личности находит отражение во многих исследованиях, проводимых в различных областях знания: философии, психологии, социологии, лингвистики и других. Человек, в отличие от животного, обладает сознанием, в котором целенаправленно отражается окружающая действительность. Сознание позволяет человеку регулировать, координировать, оценивать деятельность и ее результаты. Другими словами, сознание - высшая функция мозга, свойственная только человеку, которая реализуется с помощью механизмов речи.

Человек - существо общественное, посредством социализации человек приобретает опыт, входит в определенную культуру, осваивая и одновременно присваивая способ мировидения

Предикативная связь

Связь между подлежащим и сказуемым, форма выражения предикативных отношений,

Словарь-справочник лингвистических терминов. Изд. 2-е. - М.: Просвещение . Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. . 1976 .

Смотреть что такое "предикативная связь" в других словарях:

ПРЕДИКАТИВНЫЙ, предикативная, предикативное (филос. и грам.). Являющийся предикатом, содержащий в себе предикат, обладающий значением предиката. Предикативная связь между именем и глаголом. Предикативное прилагательное, творительный предикативный … Толковый словарь Ушакова

Словосочетание это соединение двух или нескольких знаменательных слов, связанных по смыслу и грамматически, служащее для расчленённого обозначения единого понятия (предмета, ка­чества, действия и др.). Словосочетание рассматривается как… … Википедия

- (от лат. praedicatum сказанное) языковое выражение, обозначающее какое то свойство или отношение. П., указывающий на свойство отдельного предмета (напр., быть зеленым), называется одноместным. П., обозначающий отношение, называется двухместным,… … Словарь терминов логики

Предикат (от позднелат. praedicatum сказанное), то же, что свойство; в узком смысле свойство отдельного предмета, например «быть человеком», в широком смысле свойство пары, тройки, вообще n ки предметов, например «быть родственником». П. в… …

I Предикат (от позднелат. praedicatum сказанное) то же, что свойство; в узком смысле свойство отдельного предмета, например «быть человеком», в широком смысле свойство пары, тройки, вообще n ки предметов, например «быть родственником». П … Большая советская энциклопедия

- (от лат. praedicatum сказанное) языковое выражение, обозначающее к. л. свойство или отношение. П., указывающий на свойство отдельного предмета (напр., «зеленый», «теплый»), называется одноместным. П., обозначающий отношение, называется… … Философская энциклопедия

Предикативность (сказуемость) синтаксическая категория, определяющая функциональную специфику основной единицы синтаксиса предложения. Содержание 1 Определение … Википедия

Совмещающий в себе функции атрибутивную и предикативную. Атрибутивно предикативная связь. Атрибутивно предикативные отношения. Человек больной раздражителен (в этом предложении прилагательное больной выполняет не только атрибутивную функцию,… … Словарь лингвистических терминов

Предикативность - Предикативность синтаксическая категория, определяющая функциональную специфику основной единицы синтаксиса предложения; ключевой конституирующий признак предложения, относящий информацию к действительности и тем самым формирующий единицу,… … Лингвистический энциклопедический словарь

У этого термина существуют и другие значения, см. Основа. Грамматическая основа (предикативная основа, предикативное ядро) предложения основная часть (структурная схема) предложения, состоящая из его главных членов: подлежащего и сказуемого … Википедия

^ ПРЕДИКАТИВНЫЕ СВЯЗИ

Предикативные связи участвуют в построении структурного центра предложений, их предикативного ядра и служат для пе­редачи предикативных отношений, которые определяются как грамматическое значение предложения

С формальной стороны предикативные связи могут быть представлены как согласование (Задача трудна; День теплый; Товарищ уехал), как управление (Этот человек с умом; Эта книга без переплета), как примыкание (Выручка пополам; Еда наспех). Поскольку сказуемое может быть выражено управляе­мыми или примыкающими словоформами, в нем могут совме­щаться атрибутивные и обстоятельственные или атрибутивные и объектные значения. Например: Наша дорога - в золотой век. Он наступит (Паустовский); Так вот в чем прелесть полетов в небо! Она - в паденье! (Горький); Теперь я спо­койно могу оставить их оканчивать свой святочный вечер. Они - поверьте мне - уж не замерзнут! Они на своем месте (Горький). Такие предложения с многозначными именными сказуемыми следует отличать от неполных предложений с опу­щенными сказуемыми при наличии подлежащего и обстоя­тельств или дополнений. Например: Четверо лодочников оста­лось без работы. Трое из них сидели в лодке - один на корме, двое других посреди лодки, на скамейке, лицом к реке (Горь­кий). Если в предложении типа Наша дорога - в золотой век сказуемое выражает атрибутивное и обстоятельственное отно­шения и отвечает на вопросы какая? и куда?, то в предло­жении типа Один на корме сказуемое опущено (Один сидел на корме) и словоформа на корме выражает только обстоятель­ственное отношение и отвечает на один вопрос где ?

Сопоставляя согласование в словосочетаниях типа холод­ная зима, новый дом и предикативную связь в предложениях типа Ночь холодная, Весна наступила, Я гуляю, обычно отме­чают следующие формальные различия: 1) при согласовании осуществляется связь слова во всей системе его форм с форма­ми другого слова (холодная зима, холодной зимы и т. д.); при формальном уподоблении подлежащего и сказуемого - всегда связь двух определенных словоформ 2) словосочетание, образующееся на основе связи согласования, имеет систему форм, предопределенную системой форм главного слова; структурная схема предложения (предикативное сочета­ние) имеет свою систему форм, предопределенную категориями уровня предложения. Например:

^ Предложения Словосочетания

Ночь холодная. холодная ночь

Ночь была холодная. холодной ночи

Ночь будет холодная. холодную ночь

Ночь была бы холодная. холодной ночью

Ночь пусть будет холодная. холодные ночи

холодных ночей

Как видим, сопоставление предикативной связи и связи не­предикативной проводится здесь на базе синтаксических единиц разных уровней - предложения и словосочетания: предикатив­ные связи исследуются в структуре предложения, непредикатив­ные- в структуре словосочетания.

^ НЕПРЕДИКАТИВНЫЕ СВЯЗИ

Противопоставление связей предикативных и непредикатив­ных основывается прежде всего на различии выполняемых ими функций. Предикативные связи выполняют функцию конструи­рования ядра предложения - предикативного сочетания. Непре­дикативные связи выполняют функцию распространения пред­ложения.

Распространение может идти двумя путями: 1) распростра­нение отдельных слов, 2) распространение сочетаний слов.

Распространение отдельных слов происходит за счет подчи­нительных связей путем присоединения к главному слову пояс­няющего зависимого слова: Береза выросла - Высокая береза выросла в лесу.

Распространение сочетаний слов происходит за счет смысло­вого пояснения всего предикативного сочетания, либо целого непредикативного словосочетания, простого или сложного, при грамматической формальной связи с одним из слов распростра­няемого сочетания: соломенная шляпа - большая соломенная шляпа; надевайте плащ - при дожде надевайте плащ.

Основу предложения составляет предикативное ядро, кото­рое может состоять из одного члена (в односоставных предло­жениях) или из двух членов. Дальнейшее распространение может идти либо по линии создания цепи двучленных связей, что в синтаксисе носит название последовательного подчинения, либо по линии сочетания двучленных связей, для чего исполь­зуется термин «соподчинение».

Последовательное подчинение создается путем цепной связи слов, при которой к главному слову присоединяется вся­кий раз только одно зависимое слово, т. е. всякий раз действует только один вид подчинительной связи: Мальчик прочитал очень интересную книгу (Мальчик прочитал книгу интересную очень).

Соподчинение может быть двух видов: одночленное и разночленное.

Одночленное соподчинение - это одновременное пояснение одного слова двумя (и более) словами (словоформа­ми). Распространение происходит за счет одновременного при­соединения двух и более зависимых словоформ, каждая из которых выражает одно синтаксическое отношение - атрибу­тивное, объектное, обстоятельственное. Например: вручить орден + вручить герою = вручить орден герою. Механизм действия связи тот же, что и в двучленной связи: зависимое слово имеющимися у него средствами осуществляет свою связь с глав­ным словом. В результате одно главное слово имеет несколько зависимых.

Соподчинение может быть неоднородным: новая книга о Шолохове, и однородным: купить книгу и журнал.

Разночленное соподчинение - это одновременное пояснение одним словом двух слов, или одновременное подчи­нение одного слова двум словам.

Термин «соподчинение» в случае одночленного соподчинения указывает на наличие нескольких членов, одновременно подчи­ненных одному общему члену, в случае же разночленного сопод­чинения этот термин указывает на наличие нескольких членов, одновременно подчиняющих себе один общий член.

Разночленное соподчинение может быть неоднородным и однородным. Однородное: купил и прочитал журнал.

Наиболее ярким примером неоднородного разночленного со­подчинения являются конструкции типа: ^ Он умер молодым; Встретили его здоровым; Ему отвечать первым.

Рассматривая структуру многочленных определений, А. А. Шахматов пришел к выводу, что специфика конструк­ций с неоднородными определениями состоит в том, что первое определение относится непосредственно к существительному, ограничивая понятие, выраженное этим существительным: осен­ние листья (говорится не о любых листьях, а только об осен­них); следующее определение относится уже к словосочетанию существительного и первого определения и ограничивает это расчлененное понятие: красные осенние листья (говорится не о любых осенних листьях, а только о красных). Подобное пони­мание специфики связи широко вошло в научную и учебную литературу и возражений не вызывает, однако требует пояс­нений.

Когда говорят, что в словосочетании осенние листья опреде­ление осенние относится к существительному, то это значит, что слово осенние зависит от существительного листья, и эта зави­симость формально проявляется в согласовании прилагательно­го с существительным, а в содержательном плане состоит в пе­редаче атрибутивного отношения (обозначает, что признак осен­ние принадлежит определенному предмету).

Когда же говорят, что определение красные относится к со­четанию осенние листья, то многое остается неопределенным. Что значит «относится к сочетанию»? Чем обусловливаются - формы слова красные? Сопоставление сочетаний красные осен­ние листья, красный осенний лист, красная осенняя листва убеждает в том, что слово красные согласуется со словам ли­стья так же, как и слово осенние согласуется с тем же сущест­вительным. Но, согласуясь в формальном плане со словом ли­стья, прилагательное красные в то же время относится к соче­танию осенние листья, и это означает, что в содержательном плане слово красные обозначает признак того предмета, кото­рый обозначается сочетанием осенние листья, т. е. атрибутив­ные отношения устанавливаются между словом красные и соче­танием осенние листья, формальная же связь - между словом красные и существительным листья. Здесь мы сталкиваемся с тем случаем, когда смысловые отношения между словами в речевых построениях оказываются более широкими, более объемными, чем лежащие в их основе формальные связи: фор­мально слово связано с одним словом, а по смыслу поясняет целое словосочетание, т. е. рамка формальной связи оказывает­ся уже смысловой.

^ РАСПРОСТРАНЕНИЕ СОЧЕТАНИЙ СЛОВ

В структуре предложения возможно распространение не только отдельного слова, но и целого сочетания слов как едино­го комплекса. Укажем следующие случаи такого типа распро­странения:

1. Распространение словосочетания как единого целого: новая настольная лампа; длинный товарный поезд; красные и желтые осенние листья.

2. Распространение оборота (причастного, деепричастного) как единого целого: Я, уже с неделю не встречая его в парке, решил позвонить домой; Все запомнили этот спектакль, бывший лучшим в нашем репертуаре почти двадцать лет.

3. Распространение предикативной основы (нераспростра­ненной или распространенной) как единого целого: ^ Под осень старик заскучал; С неделю я уже не встречаю его в парке; Поч­ти двадцать лет этот спектакль- лучший в нашем репертуаре. По всему лесу растут грибы.

Спецификой детерминантной связи является то, что фор­мальная сторона связи уже, чем смысловая: детерминантами распространитель формально связывается с одним словом, а по смыслу поясняет целое предложение или оборот. Формально эта связь факультативна, структурно необязательна, т. е. ее нали­чие не вызывается ни семантической, ни грамматической недо­статочностью какого-либо слова. Характер значения членов предложения, выступающих в функции детерминантного рас­пространителя, может быть показателем их связи с одним сло­вом. Так, обстоятельственные и объектные значения, наиболее регулярные у детерминантных распространителей глагольных сочетаний слов, являются показателями их связи именно с гла­голом, так как в современном русском языке все глаголы пред­полагают возможность или обязательность обстоятельственных распространителей, которые называются стандартными пригла­гольными позициями, то же следует сказать и об объектных позициях. Формально детерминанты связаны с глагольной фор­мой (или ее эквивалентами) обычной связью слабого управле­ния или (для наречных форм) связью примыкания в их тради­ционном понимании.

Функция распространителя всего сочетания слов в целом, естественно, противопоставляет этот распространитель и осталь­ную часть, что находит отражение в общем расположении слов и местоположении детерминанта, но формально-грамматические связи при этом не разрушаются, и слова продолжают быть по­следовательно связаны подчинительной связью. Формально сло­во не может быть связано со «всем предложением» или «со всем сочетанием», оно прикрепляется к определенной конкрет­ной словоформе, соотнося свою форму с формой главного для себя слова, как это ярко проявляется в случае с неоднородны­ми согласованными определениями. Сравним сочетания нахо­диться в лесу и кричать в лесу. В сочетании кричать в лесу словоформа в лесу не дополняет лексической семантики глаго­ла в качестве определенного конкретизатора, как в сочетании находиться в лесу, но это не значит, что данная словоформа вообще не связана с глаголом и не имеет к нему отношения. Вполне возможны такие предложения, как Кричать в лесу бес­полезно и В лесу кричать бесполезно, где в первом предложении в лесу - распространитель одного слова, а во втором - всего предикативного сочетания, формально же связь остается одной и той же.

Если понятие «детерминантный распространитель» толко­вать как распространитель любого целостного сочетания слов, т. е. не ограничивать это понятие только распространителем предложения, то в сферу детерминантных распространителей, а следовательно, и детерминантных связей следует включить все случаи, когда имеет место распространение сочетания слов и предложений как единого комплекса. Словом, явление детерминантных связей отражает особый способ распространения синтаксических построений и противопоставляет распростране­ние комплекса слов распространению отдельного слова (правда, распространитель отдельного слова пока еще не имеет специ­ального термина). Как уже было сказано, сущность детерми-нантной связи состоит в том, что формально распространитель связан с определенным словом (словоформой) связью согласо­вания, управления или примыкания, в смысловом же отноше­нии он поясняет целый комплекс слов.

^ СПОСОБЫ СВЯЗИ СЛОВ

Наиболее общими способами выражения синтаксических отношений в сфере подчинения являются согласование, управ­ление и примыкание.

Выделение этих трех типов связи слов в их традиционном понимании основано на различии способов введения зависимого слова в текст. Каждый из этих способов отражает определенное соотношение грамматических категорий соединяющихся слов и обусловлен характером словоизменения зависимого слова, являющегося выразителем данной связи. Действительно, при подчинительной связи именно зависимое слово своей формой указывает на зависимость от главного слова и выражает эту зависимость. Так, при сочетании двух слов беру книгу, синего цветка, говорить громко формально подчинительная зависи­мость выражается только одним из этих слов, а именно - зави­симым. Форма слов книгу, синего, громко сама по себе такова, что указывает на зависимый характер данных словоформ в на­званных словосочетаниях, на их подчиненное положение. Но в то же время лексико-грамматические свойства главного слова тоже указывают на связь этого слова с зависимым. Так, если пред­ложить подобрать к словам беру, говорить, цветок зависимые слова из группы синего, книгу, громко, то каждый безошибоч­но найдет эти слова

СОГЛАСОВАНИЕ

Грамматическое согласование

Связь согласующихся слов с субстантивным именем (словом с предметным значением) заключается в том, что из суммы окончаний, присущих слову (имеются в виду все формоизмене­ния данного слова - вся его парадигма), в каждом случае вы­бирается то, которое своим значением воспроизводит соответ­ствующие категории главного слова - имени существительного. Необходимость той, а не иной формы зависимого слова дикту­ется определенной формой главного слова, т. е. при согласова­нии в соединение вступают определенная форма главного слова и определенная форма зависимого слова

Поскольку связь согласования передается зависимым словом и специфика согласования в первую очередь зависит от зави­симого слова, характеристика согласования должна идти от за­висимого слова. Следует выделить три основные группы слов, различающиеся спецификой согласования.

Первая группа. К этой группе относятся слова, у кото­рых в согласовании участвуют формы рода, числа и па­дежа (красный флаг, зеленая трава, чистое небо) или фор­мы числа и падежа (красные флаги, зеленые травы, глу­бокие озера). Слова этой группы характеризуются тем, что все формы словоизменения выполняют функцию связи данного сло­ва с главным. Эту группу составляют имена прилагательные и причастия в полной форме, порядковые числительные, местои­менные прилагательные, числительное один. Эти слова согласуются с именами существительными (или другими субстантив­ными словами) и в словосочетании, и в предложении - ср.: тем­ная ночь и Ночь темная.

Вторая группа. В нее входят слова, у которых в согла­совании участвуют формы лица и числа или только числа, т. е. личные формы глаголов настоящего и будущего вре­мени изъявительного наклонения и формы глаголов повели­тельного наклонения. Эта связь возможна только в пределах предложения при согласовании сказуемого с подлежащим.

В сфере согласования сказуемого с подлежащим принято выделять особый вид связи - координацию. Координация, по мнению акад. В. В. Виноградова, имеет место при связи глаго­лов 1-го и 2-го лица с личными местоимениями: Я пишу; Ты едешь; Мы читаем; Вы поете. «Трудно сказать, что с чем со­гласуется в подобных случаях - форма глагола с местоимением или наоборот». Специфика подобного типа согласования заклю­чается, на наш взгляд, в том, что сказуемое предсказывает не только грамматическую форму подлежащего, но и его лексическую характеристику, т. е. пред­сказывает конкретное слово, которое одно только может быть в этих случаях подлежащим: при глаголах пою, сплю, работаю и т. п. подлежащим может быть только слово я; при глаголах спим, работаем, едем - только слово мы; при глаголах спишь, сидишь и т. п.- только слово ты; при глаголах читаете, гуляете и т. п.- только вы. Значение лица в таких предложениях дуб­лируется, поэтому подлежащее при подобных сказуемых может не употребляться без ущерба для смысла: Люблю голубой хру­сталь Черного моря в штилевую погоду... (Лавренев); При первом рассвете выходим по одному в разные стороны в ельник за белками (Пришвин).

Третья группа. Слова, у которых в согласовании участ­вуют формы числа и рода или только числа. В эту груп­пу объединяются: краткие формы имен прилагательных и при­частий, а также личные формы глагола прошедшего времени изъявительного наклонения и глагольные формы сослагатель­ного наклонения. И хотя по лексико-грамматическому значению данные формы относятся к разным частям речи, однако все они в современном русском языке способны согласовываться только с именем существительным (или заменяющим его местоимени­ем), являющимся подлежащим, и выполнять функцию сказуе­мого. Если подлежащее имеет форму единственного числа, то в согласовании участвуют категории рода и числа зависимого слова (ночь темна; ребенок здоров; ветер шумел; ученица чита­ла бы...); если подлежащее имеет форму множественного числа, то в согласовании участвует только категория числа зависимо­го слова (ночи темны; дети здоровы; шли дожди; дома строи­лись бы...).

В последние годы в нашей науке оживился интерес к проблеме разграничения логических и грамматических категорий и, в частности, к проблеме разграничения предложения и суждения . Инициатива в исследовании этой проблемы принадлежит, как и следовало ожидать, логикам. Что касается грамматистов, то они относятся к этой проблеме, в сущности, довольно пассивно. С одной стороны, едва ли сейчас найдется у нас такой грамматист, который решился бы открыто признать, что он не видит никакого различия между предложением и суждением. Но с другой стороны, едва ли сейчас найдется у нас и такой грамматист, который в своих высказываниях о предложении и его главных членах фактически в какой-то мере не отождествлял бы предложения и суждения.

На путь отождествления предложения и суждения толкает грамматиста прежде всего, конечно же, то, что между предложением и суждением, или вернее между наиболее изученным типом предложения и суждением, действительно есть соотносительность и что такую соотносительность легко принять за тожество предложения и суждения вообще. На путь отождествления предложения и суждения толкает грамматиста также и то, что такое отождествление избавляет его от огромных теоретических трудностей. Ведь если предложение - это то же самое, что суждение, то тем самым сложнейшая проблема соотношения языка и мышления, грамматики и логики будто бы и разрешена.

Наиболее явная форма отождествления предложения и суждения - это утверждение, что всякое предложение выражает суждение, утверждение, которое, конечно, отнюдь не вытекает из того очевидного факта, что всякое суждение выражется предложением. В самом деле, если всякое предложение выражает суждение, то тогда суждение и предложение это, очевидно, то же самое, но только рассматриваемое с разных точек зрения, - с точки зрения логики и с точки зрения грамматики, и лингвистам больше нечего ломать голову над тем, как следует определять предложение: его, очевидно, следует определить тогда просто как "непосредственную действительность суждения" или "суждение, рассматриваемое с точки зрения его выражения", или как-нибудь в этом роде. Когда же логики говорят, что единственные предложения, которые не выражают суждения, - это предложения вопросительные и побудительные , - то это немногим меняет положение, так как за вычетом вопросительных и побудительных предложений остальные остаются все же лишь "непосредственной действительностью суждения". Спор между логиками о том, выражает ли вопрос и побуждение суждения, интересует грамматиста в сущности не более, чем спор о том, сколько чертей может поместиться на острие иглы. Основной для грамматиста вопрос - вопрос о том, чем всякое предложение отличается от всякого суждения - этим спором не затрагивается.

Более замаскированной формой отождествления предложения и суждения является приписывание предложению смысловой структуры суждения, т.е. утверждение, что содержание всякого предложения расчленяется на то, о чем в нем предицируется (или говорится, сообщается), и то, что в нем предицируется, т.е. на субъект и предикат или на какие-то два другие аналогичные, хотя иначе названные "члена" или "компонента", или "элемента", или "представления" (т.е. субъект и предикат, но прикрытые при помощи тех или иных терминологических ухищрений). К такому приравниванию смысловой структуры предложения к структуре суждения, как известно, сводится в конечном счете и шахматовская теория "коммуникации", т.е. сочетания "двух представлений, приведенных движением воли в предикативную... связь" , как основу всякого предложения. возможны разные варианты этой теории. Так, вариант этой теории мы находим, например, в книге В.Г. Адмони, в которой говорится: "Всякое сообщение, всякий акт мысли обязательно предполагает активное, динамическое соединение, связывание двух компонентов - того, о чем сообщается в сообщении и что определяется в мысли, с тем, что сообщается о первом компоненте в сообщении и чем определяется первый член мысли. Задача сообщения и акта мысли - именно связать эти два компонента, связать живой и активной связью, являющейся отражением их связи в объективной действительности, динамически воссоздаваемой в процессе общения и мысли. Естественно, что это важнейшее свойства сообщения и акта мысли находит свое выражение и в предложении, в его активном и динамическом характере, также заключающемся в том, что в предложении непосредственно, как бы здесь же, утверждается связь двух компонентов, независимо от того, утверждается ли наличие или отсутствие этой связи" . Не представляет большого труда узнать субъект и предикат суждения в двух "компонентах" предложения, о которых здесь говорится.

По-видимому, скрытой формой отождествления предложения и суждения может быть и признание того, что всякому предложению свойственна "предикативность" или что "предикативность" и есть то, что делает предложение предложением. Так, в цитированной книге В.Г. Адмони, непосредственно после приведенного выше, говорится следующее: "Такое активное, динамическое утверждение, происходящее в момент построения предложения или его воспроизведения и являющееся обязательным условием всякого предложения, и есть содержание той важнейшей синтаксической категории, которая обычно носит наименование "предикатиыного отношения" или просто "предикативности" . Таким образом, "предикативностью" здесь называется та расчлененность на два компонента, т.е. субъект и предикат суждения, которая якобы обязательна для каждого предложения.

Такое понимание роли "предикативного отношения" близко к шахматовскому пониманию этого отношения. Но для А.А. Шахматова "предикативное отношение" (слова "предикативность" А.А. Шахматов, насколько мне известно, не употребляет) - это, с одной стороны, отношение, в котором стоят друг к другу члены коммуникации , т.е. замаскированные субъект и предикат суждения, а с другой стороны, отношение, в котором стоят друг к другу подлежащее и сказуемое , т.е. языковые выражения субъекта и предиката суждения. Таким образом, по А.А. Шахматову, "предикативное отношение" - это то, что лежит в основе всякого предложения (поскольку в основе всякого предложения лежит коммуникация), и то, что возможно только в двусоставном предложении (поскольку только в нем есть подлежащее и сказуемое). По-видимому, это противоречие и было зародыщем того раздвоения термина "предикативность", о котором будет речь ниже.

К шахматовскому пониманию "предикативного отношения" близко и то, что А.М. Пешковский называет "сказуемостью" (слова "предикативность" А.М. Пешковский не употребляет, хотя "предикативный" и "сказуемостный" для него совершенно то же самое, и поэтому в принципе "предикативность" и "сказуемость" тоже должны были бы значить для него то же самое). Однако, как известно, для А.М. Пешковского "сказуемость" - это не только то, что делает сказуемое сказуемым, но и то, что делает предложение предложением, поскольку для него сказуемое - это и есть то, что делает предложение предложением, т.е. поскольку для него нет предложения без сказуемого. Расширяя так понятие сказуемого и в то же время отождествляя его с предикатом (он так прямо и говорит: "сказуемое иначе называется предикат.., а самый процесс выражения мысли посредством "сказуемостных" слов и форм - предицированием, или предикацией" ). А.М. Пешковский тем самым, конечно, отождествляет предложение и суждение. Правда, приписывая в то же время сказуемому известную морфологическую природу, т.е. утверждая, что есть особые слова или формы, которым свойственно быть сказуемыми, он как будто и ставит для сказуемого известные рамки, но эти рамки, в сущности, только усугубляют противоречивость его теории "сказуемости", так как оказывается, что "сказуемость" в то же время еще и свойственна слову или словосочетанию самому по себе, вне предложения.

Едва ли кто-нибудь стал бы сейчас вслед за А.М. Пешковским утверждать, что сказуемое - это то, что делает предложение предложением, т.е. что в каждом предложении есть сказуемое. Если и можно спорить о том, есть ли сказуемое в некоторых типах предложений, которые А.А. Шахматов называет "сказуемо-бесподлежащными", то едва ли не бесспорно, что в предложениях, которые А.А. Шахматов называет "бессказуемостно-подлежащными" (т.е. в предложениях типа "Пожар!" и т.п.), невозможно обнаружить ничего похожего на сказуемое в обычном смысле этого слова. Тем более странно, что слово "предикативность", которое, очевидно, образовано от прилагательного "предикативный", т.е. "сказуемостный", продолжает употребляться в значении "то, что делает предложение предложением", или "общая категория, формирующая предложение" , что, очевидно, то же самое, хотя одновременно слово "предикативный" широко употребляется в значении "сказуемостный", "характерный для сказуемого", а "предикативное отношение" или "предикативность" - в значении "отношение, характерное для сказуемого" и т.п., т.е. в значении, которое, если не считать, что сказуемое и есть то, что делает предложение предложением, отнюдь не совпадает с первым значением.

Если бы человек в своей практической деятельности стал, не замечая этого, называть одним и тем же словом два совсем разные, хоть и как-то связанные предмета, например, воду и мыло, то, конечно, действительность вскоре заставила бы его отказаться от такой привычки, иначе бы ему пришлось утолять жажду мылом, и т.д. В другом положении находится лингвист-теоретик. Ничто не препятствует ему называть одним словом две совсем разные, хотя и как-то связанные вещи и не замечать этого. Напротив, это иногда даже помогает ему, так как делает то, что он хочет сказать, неуловимым и, следовательно, неопровержимым. Так, ничто не препятствует лингвисту, не замечая этого, называть "грамматикой" то грамматический строй языка, то науку, этот строй изучающую; "лексическим значением" - то значение отдельного слова, то значение знаменательного слова; "национальным языком" - то литературный язык нации, то язык нации вообще (включая его диалекты); "субъектом" - то субъект суждения, то подлежащее, то производителя действия; "стилем" - то одно, то другое и даже трудно сказать что. Ничто не препятствует лингвисту употреблять и выражения "предикативность" или "предикативное отношение" как в значении "то, что делает сказуемое сказуемым", или "отношение, в котором сказуемое стоит к подлежащему", так и в более неопределенном значении "то, что делает предложение предложением".

Стоит ли, все же, употреблять слово "предикативность" в значении "то, что делает предложение предложением", и нужно ли вообще слово с таким значением? Ведь такое слово было бы, очевидно, нужно только в том случае, если бы то, что делает предложение предложением, встречалось бы и вне предложения, т.е. только если бы то, что делает предложение предложением, не покрывалось бы полностью понятием предложения. Но так как нельзя себе представить, чтобы то, что делает предложение предложением, или "предложенность", если так можно выразиться, встречалось и вне предложения, то и слово для обозначения того, что делает предложение предложением так же не нужно, как не нужно слово "домность" для обозначения того, что делает дом домом, или слово "апельсинность" для обозначения того, что делает апельсин апельсином, или слово "лошадность" для обозначения того, что делает лошадь лошадью. Введение таких слов, очевидно, имело бы только тот сомнительный смысл, что оно сделало бы возможными мнимые определения, как "дом - это то, чему свойственна домность", "апельсин - это то, существенным свойством чего является апельсинность", "лошадь - это то, что обладает свойством лошадности", "предложение - это то, что формируется общей категорией предложенности" и т.д.

В самом деле, ведь совершенно очевидно, что когда "предикативность" определяется как "общая категория, формирующая предложение" и в то же время как имеющая своим назначением "отнесение содержания предложения к действительности" , то здесь просто подставляется то, что мы давно знаем о предложении (отнесенность к действительности считал основным свойством предложения еще Рис, который включал указание на эту отнесенность в свое определение предложения) , в определение того, что его формирует, т.е. в определение "предикативности" или "предложенности".

Что под предикативностью в таком употреблении этого слова не подразумевается ничего такого, чего мы уже не знали раньше, ясно еще из того, что в цитированных выше работах, в которых указывается на "предикативность" как на основной признак предложения, или то, что его формирует, т.е. то, что делает предложение предложением, в то же время даются определения предложения, в которых "предикативность" даже не упоминается. Если бы "предикативность" действительно была бы в таком понимании этого слова только "предложенностью", т.е. если бы действительно в предложении было открыто какое-то новое и притом основное свойство, то тогда естественно было бы подставить найденное новое решение в определение предложения, определитьего как "единицу, обладающую предикативностью", или как-нибудь в этом роде и отказаться от всех других определений. По-видимому, такие определения не даются именно потому, что они сделали бы очевидной бессодержательность слова "предикативность" в таком его употреблении и его ненужность. (Нельзя же в самом деле сказать: "предложение это то, основным свойством чего является предложенность!").

С другой стороны, едва ли можно сомневаться в том, что слово "предикативность" в его этимологическом значении (т.е. в значении "сказуемостное свойство" или "сказуемостное отношение", или "свойство, характерное для сказуемого") - нужное слово. Дело в том, что предикативность в этом смысле слова может быть характерна не только для сказуемого, но и для членов предложения или их элементов, которые в собственном смысле слова не являются сказуемыми. Предикативное отношение, или предикативность в этом смысле слова, характерно, например, для "предикативного" определения", для "предикативного" элемента сложного дополнения (английское I see him come), для "предикативного" элемента независимого причастного оборота (английское we all went home, he remaining behind) и т.д. Таким образом, хотя предикативность в этом смысле и значит "свойство сказуемого" или "сказуемость", она не покрывается понятием сказуемого. Именно поэтому "предикативность" и "сказуемость", в этом значении - отнюдь не пустые слова. В этом его значении слово "предикативность" и будет употрябляться ниже.

Возможны ли предложения, в которых совсем нет предикативности в этом смысле слова? Да, безусловно. Если в предложении нет сказуемого или другого аналогичного ему члена, то, очевидно, в нем нет и предикативности. Так, безусловно, нет предикативности в таких предложениях, как, например, "Пожар!", "Гроза!", "Боже мой!", "Счастливый путь!", "Иван Иванович!", "Гвалт, слезы, просьбы", "Осень, вечер" и т.п., т.е. в предложениях, которые А.А. Шахматов называет "бессказуемостно-подлежащными". Термин А.А. Шахматова, впрочем, очень неудачен в том отношении, что он создает впечатление, будто в этих предложениях есть подлежащее. Между тем очевидно, что если в предложении отсутствует сказуемое, то не может быть и речи о подлежащем. Если подлежащее - это тот член предложения, к которому сказуемое стоит в предикативном отношении, то при отсутствии сказуемого, естественно, не может быть ни члена, к которому оно стоит в предикативном отношении, ни самого предикативного отношения. Такие предложения правильнее было бы называть "непредикативными".

Характерно, что именно в этих предложениях невозможно обнаружить какой бы то ни было соотносительности с суждением. В самом деле, выразить содержание предложения "Пожар!" и т.п. в виде суждения совершенно невозможно. Всякое разложение содержания такого предложения на субъект и предикат (например: "То, что я вижу, есть пожар" или "Пожар есть то, что происходит" и т.п.) устраняет основное в содержании этого предложения, то, что составляет сущность его специфики - его эмфатическую нерасчлененность, - и вводит в него то, чего в нем нет - ту логическую расчлененность, которая в предложениях этого типа невозможна. К сожалению, логики этого часто не учитывают и принимают за содержание таких предложений то, чего в них вовсе нет .

С другой стороны, специфика этих предложений заключается, по-видимому, в роли, которую играет в них интонация. Ведь о том, что слово "пожар" является предложением, мы узнаем только благодаря интонации, с которой это слово произнесено (в письме эта интонация может подсказываться соответствующим знаком препинания или контекстом). Именно определенная интонация делает эти предложения предложениями. Другими словами, это предложения, оформленные только интонацией.

Между тем в предложении, в котором есть сказуемое, несомненно именно сказуемое - это то, что заставляет осознавать это предложение как предложение (этим, очевидно, и объясняется то, что сказуемость или предикативность, т.е. свойство сказуемого, принимается, ошибочно конечно, за то, что всегда делает предложение предложением). В самом деле, ведь словосочетание типа "птица летит" или "стена бела", очевидно, не могут не быть предложениями, поскольку в них есть сказуемые. Словосочетания эти будут предложениями при любой интонации .

Другими словами, невозможно придать этим словосочетаниям такую интонацию, которая бы показывала, что они не предложения. Мы воспринимаем эти словосочетания как предложения не потому, что они произнесены с определенной интонацией (а само собой разумеется, что в речи им всегда присуща та или иная интонация), в частности не потому, что они произнесены с "интонацией сообщения", но потому, что в них есть сказуемое. Таким образом, это предложения, оформленные не интонацией, а определенной внутренней структурой. Но наличие сказуемого означает и наличие сказуемости, или предикативности. Поэтому эти предложения могут быть названы также "предикативными".

Легко заметить, что "предикативные" предложения - это вместе с тем такие предложения, содержание которых всегда может быть выражено посредством суждения и которые обычно даже не нуждаются в перефразировке для того, чтобы было выявлено их логическое содержание. Так, "птица летит", "стена бела" и т.п. могут быть и суждениями.

Но то, что предикативность может делать предложение предложением, вовсе не значит, что предикативность всегда делает словосочетание, в котором она наличествует, предложением. Так, предикативность, характерная для одного из компонентов сложного дополнения (который можно назвать "сказуемым сложного дополнения"), не превращает это дополнение в целое предложение. Даже предикативность, характерная для сказуемого, не всегда является тем, что делает предложение предложением, поскольку сказуемое возможно и в том, что является не предложением, а лишь его частью, а именно сказуемое, как известно, возможно (и даже необходимо) в так называемых "придаточных" предложениях, т.е. частях предложения, которые, очевидно, не являются целыми предложениями и называются "предложениями" только по недоразумению.

Таким образом, между предикативностью и предложением нет соотносительности. Наличие сказуемого, т.е. предикативность - это не существенный признак предложения. В предложении может не быть предикативности, и предикативность может быть там, где нет предложения.

Напротив, между предикативностью и суждением несомненно есть прямая соотносительность. Наличие сказуемого (т.е. предикативности) в предложении указывает на способность этого предложения выражать суждение. Предикативность, или предикативное отношение, - это по содержанию, несомненно, и есть то, что в логике называется отношением между субъектом и предикатом суждения.

Сущность предикативности, или предикативного отношения, становится всего яснее, если сопоставить два предложения одинакового лексического содержания, но различающиеся тем, что в одном из них есть сказуемое (и, следовательно, предикативность), тогда как во втором его нет. Например: "Лес - зеленый" (где "зеленый" - именное сказуемое) и "Лес зеленый!" (где сказуемого нет и где только интонация удивления и т.д. показывает, что это предложение). В первом предложении есть тот мыслительный элемент, благодаря которому отношения действительности оказываются как бы активно раскрываемыми мыслью, тогда как во втором предложении этого мыслительного элемента нет.

Однако, хотя предикативность, или предикативное отношение, соотносительна отношению субъекта и предиката суждения, не случайно это отношение называется по второму из этих членов (предикату). Дело в том, что именно второй из членов, стоящих в предикативном отношении, т.е. сказуемое или аналогичный ему член, выражает это отношение (конечно, именно потому и есть потребность в слове, называющем предикативное отношение как свойство сказуемого, т.е. потребность в слове "сказуемость", или "предикативность"). По-видимому, в этом и заключается основное отличие подлежащего и сказуемого от субъекта и предиката суждения. Что это действительно так, показывают, в частности, случаи, когда между двумя членами предложения, находящимися в предикативном отношении, нет никаких формальных отличий, например, когда связочный глагол соединяет два члена, каждый из которых по своей грамматической природе мог бы быть как подлежащим, так и именной частью сказуемого. Например: "Самая красивая была младшая дочь". в таком предложении в каждом из его главных членов (которые, очевидно, можно назвать только одним "досвязочным главным членом" и "послесвязочным главным членом" или как-нибудь в этом роде) есть только то, что может быть в одинаковой мере существенно как для подлежащего, так и для сказуемого, а именно наличие другого члена, к которому данный член стоит в предикативном отношении. В чем заключается тот минимум, который необходим для того, чтобы подлежащее и сказуемое стали в этом предложении раздичимы? Какой из главных членов будет субъектом суждения, а какой предикатом, очевидно, несущественно, поскольку, как справедливо утверждают логики, и подлежащее, и сказуемое могут быть как субъектом, так и предикатом суждения, в зависимости от контекста. Так, в предложении "Птица летит" как ответе на вопрос "Что делает птица?", "летит" - предикат, но в предложении "Птица летит" при ответе на вопрос "Что летит?", "птица" - предикат. При этом утверждать, как иногда делается, что тот член, который выражает более широкое понятие, должен быть предикатом суждения, очевидно, нельзя, потому что, во-первых, объем понятий, выражаемых главными членами, может быть одинаков (как в предложениях тождества), а во-вторых, всегда можно представить себе такую ситуацию (как бы она ни была необычна), когда член, выражающий более узкое понятие, является, несмотря на это, предикатом суждения.

Минимум, который необходим для различения подлежащего и сказуемого в предложениях типа "Сама красивая была младшая дочь", заключается, очевидно, в знании того, к какому из двух членов относится связка, т.е. в знании того, в каком из членов выражается предикативное отношение, тогда как связка в таком положении, конечно, и есть выражение предикативного отношения. Специфика таких предложений, очевидно, в том и заключается, что выражение предикативного отношения, т.е. то, что составляет сущность сказуемого , оторвалось в них от сказуемого и что поэтому вместо предложения и сказуемого в них есть только два главных члена, из которых ни один не является ни подлежащим, ни сказуемым, несмотря на наличие предикативного отношения между этими членами.

Но если сказуемое - это тот главный член, который выражает предикативное отношение, то очевидно, что отсутствие сказуемого и отсутствие подлежащего в предложении - вещи совершенно неравноценные. Поэтому очень неудачным представляется шахматовское деление предложений на "односоставные" и "двусоставные". Дело в том, что шахматовские "односоставные сказуемо-бесподлежащные" предложения (т.е. предложения типа "Сижу как на иголках" и т.п.), несравненно ближе к "двусоставным" предложениям, чем к "односоставным бессказуемо-подлежащным" предложениям (т.е. предложениям типа "Пожар!" и т.п.). Между словом "пожар" в "односоставном" предложении "Пожар!" и словом "пожар" в "двусоставном" предложении "Пожар начался" в синтаксическом отношении нет ничего общего. Напротив "сижу" в "односоставном" предложении "Сижу как на иголках" и "сижу" в "двусоставном" предложении "Я сижу как на иголках" совершенно аналогичны в своей синтаксической функции выразителя предикативности, т.е. в своей функции сказуемого. Поэтому "сказуемо-бесподлежащные" предложения было бы целесообразно объединить с "двусоставными" в группу "предикативных" предложений, т.е. предложений, имеющих сказуемое и противопоставить их "бессказуемо-подлежащным" как "непредикативным".

По-видимому, логическая двучленность, т.е. способность выражать суждение, вообще отнюдь не обязательно подразумевает грамматическую "двусоставность", т.е. наличие не только сказуемого, но и подлежащего, и, наоборот, грамматическая двусоставность, т.е. наличие в предложении не только сказуемого, но и подлежащего, вовсе не обязательно подразумевает, что субъект суждения будет в таком предложении совпадать с подлежащим. Так, по-видимому, логическая сущность безличных и других "сказуемо-бесподлежащных" предложений в том и заключается, что они могут выражать суждение, хотя субъект суждения в них не может совпадать с подлежащим. Но то же самое может иметь место и в некоторых двусоставных предложениях, например, в предложениях с так называемым "формальным" подлежащим (английское It is blowing hard "Дует сильный ветер", норвержское Det blaste friskt "Дул свежий ветер") или в предложениях, в которых подлежащее вытеснено со своего места особым служебным словом (английское There is a book on the table "На столе есть книга", норвежское Det blaste en frisk vind "Дул свежий ветер"). Предложения последнего типа по своему логическому содержанию могут быть совершенно тожественны предложениям с "формальным" подлежащим. Так, норвежские предложения Det blaste friskt и Det blaste en frisk vind, в которых субъект суждения в одинаковой мере не может быть выражен подлежащим, противопоставлены предложению En frisk vind blaste "Дул свежий ветер", в котором субъект суждения может быть выраден подлежащим. По-видимому, в русском языке то, что Л.В. Щерба называл "одночленными" предложениями в противоположность "двучленным" (т.е. предложениям типа "Воробушки чирикают" в противоположность предложениям типа "Мой дядя - генерал") , - это предложения, в которых объект суждения не противопоставлен четко предикату, в противоположность предложениям, в которых логическая структура суждения более четко выражена. К сожалению, зависимость логического содержания предложения от грамматической формы этого предложения совершенно неисследована, поскольку логики естественно считают, что заниматься этим должны грамматисты, тогда как грамматисты не берутся за это, полагая (ошибочно, по-видимому), что это не их дело.

Список литературы

(Примечания)

1. Я имею в виду статьи П.С. Попова (Предложение и суждение. - В кн.: Вопросы синтаксиса современного русского языка. М., 1950, с. 5-35) и М.Н. Алексеева и Г.В. Колшанского (О соотношении логических и грамматических категорий. - "Вопросы языкознания", 1955, № 5, с. 3-19), а также ряд кандидатских диссертаций, появившихся в последние годы.

2. См., например: Таванец П.В. Суждение и его виды. М., 1953, с. 23-29.

3. Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. Л., 1941, с. 19.

4. Адмони В.Г. Введение в синтаксис современного немецкого языка. М., 1955, с. 39.

6. Шахматов А.А. Указ. соч., с. 19.

7. Там же, с. 38.

8. Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. Изд. 5-е. М., 1935, с. 152, примечание.

9. Виноградов В.В. Некоторые задачи изучения синтаксиса простого предложения. - "Вопросы языкознания", 1954, № 1, с. 15. Ср. также: Грамматика русского языка, т. 2, ч. 1. М., 1954, с. 80 и слово "предикативность" в БСЭ. Изд. 2-е, т. 34, М., 1966.

10. Там же.

11. "Ein Satz ist eine grammatisch geformte kleinste Redeeinheit, die ihren Inhalt im Hinblick auf sein Verhaltnis zur Wirklichkeit zum Ausdruck bringt" (Ries J. Was ist ein Satz? Prag, 1931, S. 99). - Может ли отнесенность к действительности считаться основным свойством предложения и отличается ли такая отнесенность от модальности - это тоже спорные вопросы, но они требуют специального рассмотрения.

12.См., напр.: Таванец П.В. Суждение и его виды, с. 26.

13. Здесь как будто можно возразить, что, если кого-нибудь попросят дать два примера русских слов, оканчивающихся на ударное "а", то он может ответить "стена, бела", т.е. произнести эти слова с перечислительной интонацией. Но ведь в том-то и дело, что в этом случае интонация будет показывать, что эти два слова не связаны между собой, т.е. не образуют словосочетания.

14. Сущность сказуемого определяется обычно иначе. Так, по старому школьному определению, сказуемое - это "то, что говорится о подлежащем", т.е. просто-напросто предикат суждения. Однако определения сказуемого, которые даются в научных грамматиках (например, в нашей академической грамматике русского языка) обычно отличаются от старого школьного определения только тем, что они не только отождествляют сказуемое с предикатом суждения (как обозначение "признака, состояния, свойства, качества того предмета, который выражен подлежащим", и т.п.), но еще и содержат перечень всех формальных признаков сказуемого в данном языке на данном этапе его развития, иногда совсем несущественных, но не указывают, какой же из этих признаков является действительно существенным, т.е. подменяют определение описанием. Такая же подмена, впрочем, есть обычно и в научных определениях предложения.

15. Щерба Л.В. Очередные проблемы языкознания. - Изв. АН СССР, т. 4, вып. 5, 1945.

16. М.И. Стеблин-Каменский. О предикативности.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

А) Он подарил ей книгу.

Координация

Подчинение

Координация и подчинение являются типовыми обязательными связями. При организации предложения координация формирует предикативный центр, а подчинение позволяет распространить предложение.

Б) Он подарил ей книгу и газету.

Включается сочинение

Сочинительная связь необязательна для организации простого предложения. Факультативная связь.

В) Он подарил ей книгу большую, в яркой обложке.

Обособленный второстепенный член.

Полупредикативная связь. Связь, на основе которой предложение осложняется обособленным второстепенным членом. Полупредикативные отношения.

НО: Он подарил ей большую книгу в яркой обложке.

Осложнения нет.

Г) Оказывается, он подарил ей книгу!

Вводное слово

Включение осложняющего компонента без синтаксической связи.

Д) друг мой, он уже подарил ей книгу!

Обращение

Синтаксические связи на формальном уровне не устанавливаются

ОСЛОЖНЕНИЕ – это включение в состав предложения элементов на основе синтаксических связей не типичных для ПП (сочинение, полупредикативная связь) или без формально выраженной синтаксической связи.

Три типа осложнения:

1. на основе сочинительной связи (осложнение П однородными членами)
2. на основе предикативной связи (осложнение обособленными второстепенными связями)
3. осложнение без синтаксической связи (вводные и вставные конструкции, различные по объему, и обращения)

2. Характер связанности осложняющих элементов со структурой П.

Две группы:

Структуры, осложняющие элементы которых являются членами П (однородность, обособление)

Структуры, осложняющие элементы которых не вступают в формализованную… (вводные, вставные конструкции, обращения)

Пр.: Прихрамывая – он был на костылях – полковник подошел к окну.

П со вставной конструкцией

При предикативности части сложного П обязательно вступают в синтаксические отношения.

3. Другие хар-ки осложнения.

1. Осложнение не связано с парадигмой П, поскольку не влияет ни на структурную основу П, ни на ее грамматическое значение. Осложнение не имеет отношения к структурной схеме П.

2. Некоторые исследователи склонны связывать осложнение с введением в П элементов со значением добавочной предикации. Добавочная предикация ярко наблюдается при осложнении П обособленными второстепенными членами предложения. Другие осложняющие факторы могут не иметь значение добавочной предикации.

Однородность. Однородные сказуемые действительно способны вводить в П добавочную предикацию. Для других однородных членов элемент добавочной предикации отсутствует. Обращение не вводит добавочной предикации.

Пр.: Как говорят ученые, земля налетит на небесную ось. К сожалению, решить задачу не удалось. (ослож. модальность)

Введение элемента добавочной предикации не является обязательным требованием осложнения. Он может сопровождать осложнение.

4. Как влияет осложнение на информативный (содержательный) объем П.

Я купил книгу и тетрадь.

Я купил книгу.

Пр.: Зима, холодная и длительная, губительна для птиц. – Холодная и длительная зима губительна для птиц.

Увеличение содержательного объема П.

Пр.: К сожалению, решить задачу не удалось.

Расширение содержательного объема П с помощью модального элемента.

Пр.: Шум в классе мешает работать. После окончания грозы солнце светит ярче.

Осложнение формальное и семантическое не обязательно предполагают друг друга.

ОСЛОЖНЕНИЕ – это введение в структуру простого П некоторых элементов на основе синтаксической связи в целом не характерной для ПП (сочинение, полупредикативность), либо вне формально выраженной синтаксической связи. В ряде случаев осложненные элементы П вносят в него значение дополнительной предикации. Они могут являться либо не являться членами П и не входить в структурную схему П, и не влияют на его парадигму.

ОСЛОЖНЕНИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ОДНОРОДНЫМИ ЧЛЕНАМИ

1. Понятие синтаксической однородности и однородных членов П.

Сочинительная связь не типична для структуры ПП. Тем не менее, она может встречаться в составе ПП, организуя однородные члены. Она объединяет равноправные компоненты. Члены П, объединенные сочинением, по определению должны быть тождественны в своей синтаксической позиции.

Валгина: Однородными являются члены П, связанные сочинительными отношениями и занимающие одинаковую синтаксическую позицию в П.

Лекант: Однородными называются члены П, выполняющие одинаковую синтаксическую функцию к одному и тому же подчиняющему или подчиненному члену П или к основе П в целом.

Кроме сочинительных отношений однородные члены обязательно характеризуются совместной отнесенностью к одному и тому же члену П.

Когда мы говорим о совместной отнесенности однородных членов к одному управляющему компоненту, в круг однородности включаются второстепенные члены.

С другой стороны, совместная отнесенность однородных членов к одному зависимому компоненту включает в их состав главные члены П.

Совместная отнесенность однородных членов к основе П в целом позволяет говорить об однородности детерминантов. Редкое явление (однородность детерминантов).

[Детерминанты – распространение ПП может быть двояким: а) присловным (когда второстепенный член относится к одному из элементов грамматической основы или другому второстепенному члену) (Пр.: Мы любим собираться у самовара. Я купил новый диск.); б) приосновное (когда второстепенный член по смыслу зависит не от одного из других членов П, а от грамматической основы в целом(отношения смысловые))(Пр.: По вечерам мы любим собираться у самовара.). Получило название детерминантов. Два типа: обстоятельственные и объектно-субъектные (детерминанты). Детерминант тяготеет к абсолютно начальной позиции.]

1. Сочинительные отношения (они могут иметь как вербализованный, так и не вербализованный вид (сочинительный союз; формально не выражен: бессоюзные отношения)).
2. Единство синтаксической позиции.
3. Однородность распространяется на любые члены П.

Однородность – комплексное явление

1. Свойства однородности.

1. Единства синтаксической позиции

Является определяющим для однородности, однако присуще не только ей.

Пр.: большая кирпичная стена

Говоря о единстве синтаксической функции, мы должны подразумевать (в случае однородности) наличие сочинительной связи.но при этом сочинительные отношения между членами П не обязательно приводят к полному тождеству их синтаксической позиции.

Пр.: Когда и кем построен Эрмитаж? Как могла такая пожилая женщина оказаться здесь в столь поздний час и совсем одна? (На первый план выходит наличие формальной сочинительной связи). Зимой по вечерам мы собирались в кругу друзей.

Единство синтаксической функции и сочинительные отношения при однородности должны предусматривать друг друга. Сами по себе они не обязательно формируют однородность.

1. Морфологическая выраженность однородных членов

В качестве одного из требований синтаксической однородности выделяют одинаковую синтаксическую природу однородных членов (ряд лингвистов). Однородные члены должны быть выражены одной частью речи. Считать данное требование нет оснований.

Синтаксические члены П, выраженные разными частями речи, не имеют запрета на включение в однородный ряд.

Пр.: Одевается он отлично и со вкусом. Входит ко мне человек лет 35, смуглый, черноволосый, в усах, в бороде («Дубровский»).

Морфологическое тождество не является обязательным условием однородности.

1. Логико-семантическая соотносимость однородных членов

Пр.: На площади собрались юноши, девушки и студенты. Образ и характер Башмачкина созданы очень ярко.

Некорректность.

Однородность должна реализоваться не только в формальной структуре П (здесь она выражается через единство синтаксической функции и сочинительную связь), но и на семантическом уровне: компоненты, объединяемые в ряд однородных синтаксических членов должны быть логически соотносимы. Семантико-синтаксическое явление.

Пр.: Маленький сквер в центре занят пенсионерами, детьми и осенью. У нее были великолепные саквояжи и рыжие волосы. (Стилистический прием).

Синтаксическая однородность – это явление комплексное. Во-первых, это явление реализуется как в формальной, так и в содержательной структуре П. Во-вторых, для своей реализации однородность требует одновременного соблюдения ряда требований: единство синтаксической функции, логико-семантическая сопоставимость объединяемых компонентов.

3. Понятие открытой и закрытой сочинительной связи.

Предложено Белошапковой.

Выделение этих двух типов сочинительных отношений важно для характеристики однородности, и при типологии ССП.

Открытой называется такая сочинительная связь, которая объединяет в один ряд неограниченное число компонентов. При этом одним из требований открытой структуры является тождество семантических отношений между объединяемыми компонентами.

Закрытой является сочинительная связь, которая формально объединяет только два компонента.

Пр.: Купи в магазине молоко, селедку, соленые огурцы, чипсы… Купи в магазине не молоко, а селедку.

Первая конструкция формально открыта, вторая – формально закрыта (сочинение (не, а) по принципу противопоставления).

Открытое и закрытое сочинение обусловлено синтаксической конструкцией.

При закрытом сочинении количество объединенных компонентов (2) лимитируется самой синтаксической структурой, тогда как при открытой структуре количество компонентов определяется экстралингвистическими факторами.

1. Вопрос о П с несколькими сказуемыми.

Традиционно такие П рассматриваются как простые с однородными сказуемыми (монопредикативные П).

Белошапкова говорит о том, что рассматривать такие П как монопредикативные не вполне корректно. Адекватнее относить к П сложным. Сказуемое является конструктивным и семантическим центром П. именно сказуемое определяет собой предикативность П, и именно сказуемое организует семантику П в целом (структуру того факта или ситуации, к которой П отсылает). Вопрос о предикативности П – это вопрос о его сказуемом.

Если в П присутствует более одного сказуемого, такое П уже не может быть названо монопредикативным, оно переходит в разряд полипредикативного (рассмотрено как сложное П).

П типа «Он добрый и отзывчивый» - только в таких конструкциях, где в однородные отношения вступают не сами сказуемые, а лишь именные части, можно говорить о простом П.

Пр.: Я пока еще учусь, а потом хотел бы стать врачом. (Различия в модальном плане им точке синтаксического времени. Есть основания говорить о полипредикативности.)

Валгина пытается говорить о переходных явлениях, которые тяготеют либо к монопредикативным, либо к полипредикативным структурам. Структура описываемого в П события.

Если в П описываются два самостоятельных действия, П тяготеет к сложному. Если описывается некое единое нерасчлененное действие, то такое П тяготеет к простому.

Пр.: Как-то ночью грозно вздохнула и грохнула Нева. – Шевченко упал лицом на соломенный тюфяк и зарыдал. 1 – простое, 2 – сложное.

Границу между такими П провести достаточно сложно.

Критерии отнесения либо к простым, либо к сложным вполне подвижны. В наибольшей степени они подвижны в П с простыми именными сказуемыми.

В некоторых случаях такие П содержат формальные показатели моно- или полипредикативности.

А) П с наличием двух детерминантов в 2-х разных позициях.

Пр.: По утрам мы купались в пруду, а вечером сидели на веранде у самовара.

Детерминант – приосновный распространитель.

Наличие двух детерминантов – наличие двух предикативных основ – полипредикативность.

Б) Сказуемые различаются в планах модальности и синтаксического времени (полипредикат.).

В) Разного рода лексические конкретизаторы времени или последовательности действий во второй части (полипредикат.).

Пр.: Вот сейчас я смотрю телевизор, а завтра…

Монопредикативность

А) Однородность не сказуемых в целом, а частей сказуемого. Не только частей составного именного, но и глагольного сказуемого.

Пр.: Ребенок был слаб и нездоров.

Предикативность обеспечивает связка – здесь она одна – монопредикативность.

1. Вопрос об авторской однородности.

Однородные члены должны обладать логико-семантической сопоставимостью. Однако иногда это требование нарушается сознательно с целью создания эстетического эффекта.

Пр.: Теще подарили большое, кожаное кресло. Большая, комбинированная печь.

В основе авторской однородности лежит представление о семантической близости однородных членов. Преднамеренное синтаксическое сближение разнородных элементов может породить эффект семантического сближения. Транслирование семантических признаков.

Пр.: Парк замят пенсионерами, детьми и осенью.

ОСЛОЖНЕНИЕ П ОБОСОБЛЕННЫМИ ВТОРОСТЕПЕННЫМИ ЧЛЕНАМИ

Полупредикативная связь.

В ряде случаев структура П может осложняться элементами, которые, не имея собственной полноценной предикативности, могут быть развернуты в предикативную единицу.

Пр.: Ее ясные четкие ответы сразу прояснили ситуацию. – Ее ответы, ясные и четкие, сразу прояснили ситуацию.

1 – определение вводит характеристику по признаку. 2 – определение является формальным; приобретает дополнительное, не свойственное ему ранее, обстоятельственное значение. Автономизация определения (Ее ответы, которые были ясные и четкие…). (Ее ответы сразу прояснили ситуацию, поскольку были ясные и четкие.) – придаточное обстоятельственное со значением причины. Изменение синтаксической функции.

Полупредикативная связь не просто вводит тот или иной член П.

[Полупредикативная связь – такая разновидность подчинения, которая может быть трансформирована в предикативные отношения. Никакая подчинительная связь предикативность породить не может.]

Она делает этот второстепенный член более автономным, более самостоятельным как по смыслу, так и по синтаксической функции. Второстепенный член, который вводится в структуру П на основе полупредикативной связи часто обладает возможностью трансформировать в предикативную единицу.

Пр.: На велике, болтая ногами, ехал мальчишка. – Выделение второго сказуемого из деепричастия или деепричастного оборота. Полупредикативность обеспечивается еще одним сказуемым. (На велике ехал мальчишка и болтал ногами.)

1,5 – 2 (условная схема)

Почему обособлению подлежат лишь определения и обстоятельства? Почему не дополнения?

Определение – характеристика по признаку чего-либо. Обстоятельство – характеристика действия по признаку. Дополнение отвечает за косвенное выражение субъективности и объективности.

Определение и обстоятельство соотносимы со сказуемыми (элемент признаковости), дополнение – с подлежащим.

Полупредикативные отношения могут быть свойственны определению и обстоятельству в той же мере, в какой предикативные сказуемому. А дополнению они не свойственны, как предикативность подлежащему.

Возможен случай, когда обособленный второстепенный член выражен субстантивом (обособленное приложение).

Пр.: Мой друг, юрист, рассказал мне… - Мой друг – юрист.

Обособление – это выделение второстепенного члена (определения или обстоятельства) в самостоятельную синтаксическую позицию на основании: а) полупредикативной связи и б) приобретение этим второстепенным членом повышенной смысловой нагрузки и расширение его синтаксической функции.

ПОЛУПРЕДИКАТИВНАЯ СВЯЗЬ И ОТНОШЕНИЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ ПРЕДИКАЦИИ

Дополнительная предикация бывает двух типов: а) с одной стороны – это так называемая прямая дополнительная предикативность, которая выражена в П соответствующей словоформой, позволяющей развертывание еще одной предикации; б) косвенная дополнительная предикация обнаруживается в П посредством не специализированной словоформы, а через другие явления (временной детерминант, служебное слово и т. д.).

Пр.: Не смотря на принятые меры, вода не убывала.(косвен. дополн. пред.) Вернусь домой, и скоро.

В случае прямой дополнительной предикации обособление, как правило, вводится именно с помощью полупредикативной связи. При косвенной дополнительной предикации полупредикативная связь может в П отсутствовать.

Обособление по преимуществу базируется на полупредикативной связи, однако в ряде случаев может существовать и без таковой.

В рамках прямой дополнительной предикации можно различать две разновидности. Во-первых, это явление полупредикативности как таковой – это синтаксическое отношение между обособляемым именем и определяемым субстантивным членом П (имя – имя). Пр.: Девушка, с виду горничная, стояла в лавке, спиной к порогу. Ее муж, солидный архитектор, раз в неделю приезжал на дачу. В подобных ситуациях мы наблюдаем возможность развертывания сказуемого из приложения (Ее муж – солидный архитектор.). таким образом, при полупредикативности обособляемый член П может быть возведен, как правило, к именной части составного именного сказуемого. То же самое характерно для обособления определения, выраженного прилагательным. Пр.: Ее ответы, ясные и четкие, сразу прояснили ситуацию (Ее ясные и четкие ответы сразу прояснили ситуацию.).

Пр.: Утомленная волнением мать сурово молчала. Утомленная волнением, мать сурово молчала(полупредикат. отношения). (Мать была утомлена волнением. – в первом случае эту фразу перевести не возможно, во втором – возможно, из-за полупредикативных отношений.)

Последний пример показывает, что полупредикативность часто, но не обязательно, обусловлена позицией обособляемого второстепенного члена.

Типовым является обособление согласованного и несогласованного определения в позиции после определяемого слова. Однако, возможно обособление и препозитивного определения в том случае, когда мы приписываем ему повышенную смысловую нагрузку и рассматриваем как полупредикативный элемент.

Вторая разновидность прямой дополнительной предикативности – глагольная дополнительная предикативность. Вводится глагольной формой: деепричастием или инфинитивом. Именно в этом случае дополнительная предикация наиболее очевидна, поскольку здесь она обусловлена морфологически. Обособленный второстепенный член, выраженный глагольной словоформой, грамматически предрасположен к тому, чтобы обеспечивать дополнительную предикативность.

Пр.: На ишаке, болтая ногами, ехал старик. Мужчины вышли в коридор, - поразмяться, покурить. (На ишаке ехал старик и болтал ногами. Мужчины вышли в коридор, чтобы поразмяться и покурить.)

В полупредикативности отношения дополнительной предикации возникают у грамматической формы, которая сама по себе предикативными возможностями не располагает.

Во втором случае отношения дополнительной предикации предопределены морфологически (грамматически).

Косвенная предикация:

1. Свернутая. Она присутствует в субстантивных оборотах, позволяющих развертывание в субъективно-предикативную конструкцию. Обеспечивает предлог «несмотря на».

Пр.: Несмотря на принятые меры, вода не убывала.

Обособление конструкций «несмотря на» подчинено общему принципу обособления. «Несмотря на» - обособленное обстоятельство со значением уступки. Обстоятельство выражено номинативом.

Пр.: Вопреки прогнозам зима не заканчивается. (были прогнозы)

1. Отраженная предикативность. Редкое явление. Она наблюдается в некоторых конструкциях с союзом, в которых вторая часть не имеет собственного сказуемого, а как бы по смыслу дублирует или отражает сказуемое первой части.

Пр.: Она задумалась, но уже не о нем. Если я и раскрывал рот, то от изумления. Было душно, как перед грозой. (Она задумалась, но задумалась уже не о нем. Если я и раскрывал рот, то делал это от изумления. Было душно, как бывает перед грозой.)

Обособление сравнительного оборота подчиняется общим приципам обособления. Сравнительный оборот обладает той самой отражекнной предикативностью.

Второе П соотносится со сложным (наличие подчинительного союза «если…, то»), однако, вторая его часть обладает не предикативностью, а отраженной предикативностью.

Первое П. явление обособления.

В первом и втором случае определить синтаксическую функцию обособленного члена отчасти сложно.

Отношения дополнительной предикативности достаточно широкое синтаксическое явление. С одной стороны, как в случае прямой дополнительной предикации, оно связано с полупредикативной связью, с другой стороны, возможны случаи, когда дополнительная предикация обеспечивается иными средствами (предлогами, союзами). Наконец, подобный взгляд на явление дополнительной предикации позволяет уточнить синтаксический статус ряда конструкций, таких как, присоединительные конструкции или обороты с «несмотря на» и «вопреки». Имеются основания того, чтобы определять эти конструкции как разновидности обособления.