Давно хотела высказаться о своём отношении к вере и сегодня сложилось.
Сразу расставлю точки над i
: вера - категория нравственная. То есть, это категория, относящаяся к нормам человеческого сообщества.
Если почитать Логический словарь, то в нём можно найти такое трактование веры: вера - в отличие от религиозной традиции, в науке пони-мается как позиция разума
, принимающего некоторые положе-ния, которые не могут быть доказаны
. В этом смысле вера противо-положна знанию
. К знанию мы относим то, что может быть проверено, подтверждено, обосновано, доказано. Однако далеко не все убеждения человека могут быть подвергнуты проверке и обоснованы. Часть из них принимается нами без доказательства, так сказать, «на веру», мы верим в то, что эти убеждения истин-ны, полезны, хороши, хотя и не можем доказать это.
Если строго по Г.В.Ф. Гегелю, то нравственность у него представлена как завершающий этап развития объективного духа от абстрактного права и морали в «Философии права».
К. Маркс, основоположник философии коммунизма, тоже высказался о нравственности:
«Если человек черпает все свои ощущения, знания и т. д. из внешнего мира и из опыта, приобретаемого от этого мира, то надо, стало быть, так устроить окружающий его мир, чтобы человек получал из этого мира достойные его впечатления, чтобы он привыкал к истинно человеческим отношениям, чтобы он чувствовал себя человеком. Если правильно понятый личный интерес есть основа всякой нравственности, то надо, стало быть, позаботиться о том, чтобы интересы отдельного человека совпадали с интересами человечества. Если человек не свободен в материалистическом смысле этого слова, то есть если его свобода заключается не в отрицательной способности избегать тех или иных поступков, а в положительной возможности проявления своих личных свойств, то надо, стало быть, не карать отдельных лиц за их преступления, а уничтожить противообщественные источники преступлений и отвести в обществе свободное место для деятельности каждого отдельного человека. Если человеческий характер создается обстоятельствами, то надо, стало быть, сделать эти обстоятельства достойными человека».
Ну и вспомним значение самого определения "нравственность":
Значение слова Нравственность по Ефремовой:
Нравственность - 1. Совокупность норм, определяющих поведения человека. // Поведение человека, основывающееся на таких нормах.
2. Моральные качества.
Значение слова Нравственность по Ожегову:
Нравственность - Внутренние, духовное качества, которыми руководствуется человек, этические нормы; правила поведения, определяемые этими качествами.
Я не зря так подробно расшифровала с помощью великих опредение веры . В сегодняшней России вера стала обязательным атрибутом церковников. Они приватизировали это определение.
Но об этом чуть позже.
К сожалению сегодня многие подменяют понятием "вера" другое понятие - "знание".
Обратимся опять к учёным людям, которые наполнили смыслом данное определение.
Знания подразделили на: вненаучное (повседневное), научное, обыденно-практическое (имеется обычный человеческий здравый смысл), религиозное (не зависимо от вероисповедания), интуитивное (присущее всем народам, всему человеческому роду вцелом).
Исследуя словари можно найти несколько формулировок этого термина.
Знания — это сформулированная информация, на которую опираются или пользуются в процессе нахождения ответа на задачу.
Знания — это определенность предметной области (связи, принципы, закономерности), которые получаются в итоге практики и профессионального(качественного) опыта, они позволяют знатокам своего дела ставить задачи и решать их в определенной стезе.
Знания — это качественно скомпонованные материалы, или данные о материалах, или метаданные.
Знание (предметная область) — это описание чего либо, окружение объектов, нужных фактов, событий, а также взаимоотношений между ними.
Знания (искусственный интеллект) — это групповые взаимоотношения чего-либо, показанные посредством качественного определения объекта. Научные работы в отрасли баз данных дают качественный доступ к огромному количеству наименований типов объекта.
Если оптимизировать всё вышесказанное, мы получаем: знание
- это обладание проверенной информацией.
Проверяется любое знание эмпирическим методом. То есть, опытным путём.
Чувствуете тонкую грань? Веру нельзя проверить опытным путём. А знания проверять необходимо, чтобы убедиться в их истинности.
Возвращаясь к служителям культа и приватизации ими определения "вера". Вам предлагают верить в существование некого гипотетического бога, отказывая в доказательствах самого предмета веры. То есть просто культивировать саму веру. И всё.
Вам предлагают заменить нравственной категорией познание мира, поиска решений, научных открытий, движения вперёд, возвращая в доисторические времена.
Отнимая у вас возможность получить знания (реформа образования в помощь), вам насильно насаждают бездоказательную веру.
Поколение родителей никак нельзя отнести к безнравственному поколению, согласитесь. А они жили в атеистическом, научном обществе. Нравственность была высокой, чего нельзя сказать о нынешних развращённых детках.
Получается, что насаждая религию и веру в религию одной рукой, другой рукой власть намеренно развращает людей (опять же смотрим телевизор и программу Малахова).
Говоря попросту, вашим сознанием намеренно манипулируют, граждане. Нравится вам манипуляция? Ваше право.
Мне - нет. Именно по этой причине мне захотелось показать вам разницу между ЗНАНИЕМ и ВЕРОЙ.
Кантовская критика рациональной теологии представляет собой раздел прежней метафизики. Отрицая известные теоретические доказательства бытия Бога, Кант при этом, как уже говорилось, ограничивает разум, чтобы дать место вере. Это значит, что Бога нельзя постичь с помощью науки, в него можно только верить. Но его бытие необходимо, потому что без этого невозможна человеческая нравственность. В результате, отбросив известные доказательства бытия Бога, Кант тут же предлагает новое доказательство, на которое, как известно, ссылается Воланд в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита»: «Вы полностью повторили мысль беспокойного старика Иммануила по этому поводу, -- говорит Воланд Берлиозу. -- Но вот курьез: он начисто разрушил все пять доказательств, а затем, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное шестое доказательство!».
Дело в том, что в этике Канта Бог -- это такой нравственный идеал, без устремленности к которому человек оказывается зверем. Здесь стоит вспомнить другой великий роман Ф.М. Достоевского -- «Братья Карамазовы», в котором речь идет о том, что, если Бога нет, то все позволено. Именно так рассуждал и Кант, у которого Бог выступает в роли воплощенного нравственного закона, а доказательством бытия Бога становится сам факт существования нравственности.
Но в таком случае в учении Канта вопрос веры и вопрос нравственности оказывается одним и тем же вопросом. А постулаты «Бог существует» и «Моя душа бессмертна» становятся этическими постулатами, или, как выражается Кант, постулатами практического разума. Освободив строгую науку от решения богословских вопросов, Кант перемещает их в сферу этики. Однако, настаивая на том, что вера в Бога есть основа нравственности, а бытие Бога -- аксиома нравственного сознания, Кант создает новые проблемы. Причем некоторые из них были осознаны уже самим Кантом.
В одной из поздних работ «Религия в пределах только разума» Кант отмечает, что упование на загробное воздаяние и всесправедливейшего устроителя мира искажает чистоту морального мотива. Ведь нравственный долг не предполагает никаких дополнительных желаний и надежд. Иначе говоря, нравственный ригоризм Канта оказывается трудно совместимым с религиозным сознанием его современников. Кант расходится с христианством и в трактовке милосердия, которое, по его мнению, унижает человека и лишает его инициативы.
Но наиболее наглядны расхождения Канта с традиционным христианским вероучением там, где речь идет о внутреннем содержании нравственного закона и его трактовках. Не трудно заметить, что все те трактовки, которые приводит Кант, проникнуты пафосом буржуазной эпохи с ее проповедью свободы и автономии личности. В одном случае нравственная максима выражается формулой: человек для человека должен быть только целью, но не средством. В другом случае Кант дает формулировку: «Поступай так, чтобы максима твоего поведения на основе твоей воли могла стать общим естественным законом». В третьем случае речь идет о совпадении индивидуальной воли с основой всеобщего законодательства. Везде, как мы видим, сутью нравственного закона оказывается буржуазный идеал свободы и равенства. А потому выдержать чисто формальную линию и точку зрения в области этики Канту так и не удается. Кант так и не смог устранить дисгармонию мещанской рассудительности и сентиментализма.
Да, разрушая старые постулаты, наука не сразу выдает человеку новые знания или набор правил. Но, ставя человека в такие условия, (временной разрыв межу осознанием фиктивности прошлых знаний и получением нового), наука заставляет его само развиваться, искать какие то пути выход из сложившейся ситуации, ускоряет разные мыслительные и исследовательские процессы. Проводя, таким образом, некую тренировку человеческого духа и его закалку, в преддверии новых и может быть пугающих открытий и знаний.
2.Каковы корни, истоки «мнимого всезнания»?
Корни истоки мнимого всезнания можно обнаружить с древних времен (до научных). В те, глубоки старые времена человек, накопив какие то минимальные знания, находящиеся в преданиях, ритуалах, а порой и просто в банальном обмане, чувствовал себя существом знающим. Например, пред боем римские жрецы по внутренностям петуха брали на себя смелость и ответственность с важным видом предсказать исход боя, принося ритуальную жертву человек, считал, что он задобрил богов и ему больше нечего бояться, а если человек все равно терпел какие, то страдания и лишения оно относил это на свои грехи которые прогневили богов. И очень долго человек существовал в этом симбиозе. Человеку не надо было другой жизни, открытия и понимания каких то процессов, так как он чувствовал себя комфортно психологически в это субстанции. Как все было просто, прогневил бога, послал бог засуху, принесли обильную жертву, появилась удача. Это служило внутренним ступором человека для его прогресса.
И только достигнув некоторой критической умственной массы человек, стал понимать, что, наверное, не все явления можно описать милостью или немилостью богов, что подтолкнуло его к постановке каких то опытов попыток открыть что-то новое (взять, например древнейших алхимиков которые, несмотря на запреты и гонения инквизиции, частенько оканчивающиеся костром или топором палача) начали ставить опыту пускай и в меркантильных целях получения для себя бесконечного золота, но имевших смелость сотворить и решить что-то, самим не уповая, на чью то милость).
3.Назовите обязательный компонент любого религиозного мировосприятия
Этим компонентом, но не только компонентом, а бетонным основанием, на котором покоится религия, является вера. Если рассмотреть веру как цель то вера есть дорога, ведущая в какую, то абстрактную субстанцию, в которой обязательно будет хорошо для верующего. Вера шахида в райскую жизнь и прощения грехов для 70 его родственников толкает его на смерть, причем на смерть не единоличную, а смерть обязательно с чьей то смертью, это мы можем увидеть у мусульман. У христиан вера во всепрощении после смерти со стороны Бога и обещание воскрешения после смерти заставляет соблюдать все христианские заповеди и правила которые «приближают его к царству божьему которое и есть рай. В иудаизме вера в Единого бога заставляла считать идеалом жизни познание истины, справедливость и вечный мир между людьми. Таким образом, вера является признаком развитой религии (не примитивному поклонению божеству в страхе перед карой) а религии с верой, где вера есть тропинка, ведущая к получению тех или иных благ в зависимости от религии.
4.Какой тип знаний дает наука?
Наука дает личности не просто знание в широком понимании этого слова, а логически и эмпирически подтвержденное знание, которое охватывает узкий круг явлений в конкретный временной промежуток. Объем этих знаний, несравним с количеством отбрасываемых лжезнаний. И такая конструкция применима к каждому новому крупному открытию. И каждое новое научное достижение можно сравнить с крепким надежным зданием.
5.Наука и обыденное сознание. В чем их принципиальное различие?
Для начала попытаемся определить, а что есть обыденное сознание-это есть совокупность представлений, знаний, установок и стереотипов, основывающихся на непосредственном повседневном опыте людей и доминирующих в социальной общности, которой они принадлежат. О. с. отличается от сознания, основу которого составляют научные знания, полученные при применении объективных методов исследования и обеспечивающие проникновение в сущностные связи, характеризующие природу и общество.
Рассмотрим такой пример. Человечество изначально было озабочено получением большого количества дармовой пищи это легко увидеть в старинных легендах о «манне небесной», «о тысячах накормленных пятью хлебами» и.т.д. и в контексте обыденного сознания человечество питало себя этими сказками каждый день ожидал, что свершиться одно из вышеописанных чуде. Так как эта идея была популярна во всем обществе и не было людей которые были способны дать толчок не к банальному рассуждению о чуде и ожидании его а к измышлениям на тему как можно сделать такой механизм который смог бы в кратчайшее время с минимальными затратами выпечь столько хлеба которого хватило бы на многие тысячи человек. То есть на тот момент существовало общество «обыденного сознания» их непытливый мозг не хотел и не мог решить задачу пропитания, каким то научным исследованием, которое могло воплотиться в изобретение. Если бы общество было бы «научным», не боящимся думать и экспериментировать оно бы решило эту задачу, а не ждало бы чуда. В этом мы видим различие в жизни с обыденным сознанием и жизни вместе с наукой.
В учении Канта нет места вере, замещающей знание , восполняющей его недостаточность в системе человеческой ориентации, и в этом смысле Кант является противником фидеизма. Он подвергает критике все виды веры, проистекающие из потребности уменьшить неопределенность окружающего мира и снять ощущение негарантированности человеческой жизни. Тем самым Кант - вольно или невольно - вступает в конфликт с теологией (как современной ему, так и будущей), а также с нерелигиозными формами слепой веры.
Кант был искренним христианином, непримиримо относившимся к атеизму. И в то же время он без всяких оговорок должен быть признан одним из критиков и разрушителей религиозного мировоззрения. Кант разрушал религию не как противник, а как серьезный и искренний приверженец, предъявивший религиозному сознанию непосильные для него нравственные требования, выступивший со страстной защитой такого бога, вера в которого не ограничивала бы свободу человека и не отнимала у него его моральное достоинство.
Кант обращает пристальное внимание на тот факт, что вера, как она в огромном большинстве случаев обнаруживала себя в истории - в суевериях, в религиозных (вероисповедных) движениях, в слепом повиновении пророкам и вождям, - представляет собой иррационалистический вариант расчетливости . Внутренняя убежденность фидеиста на поверку всегда оказывается малодушной верой в откровение (в то, что кто-то и где-то обладает или обладал разумом, превосходящим действительные возможности разума). Вера фанатиков, юродивых, авторитаристов безусловным образом исключается как «Критикой чистого», так и «Критикой практического разума»: первой потому, что она (вера) представляет собой ставку на «сверхразумность» неких избранных представителей человеческого рода (попытку найти в чужом опыте то, что вообще не может быть дано в опыте); второй - потому, что она обеспечивает индивиду возможность бегства от безусловного нравственного решения.
Вместе с тем Кант сохраняет категорию «веры» в своем учении и пытается установить ее новое, собственно философское понимание, отличное от того, которое она имела в теологии, с одной стороны, и в исторической психологии - с другой. Кант писал, что в основе трех основных его сочинений лежат три коренных вопроса: «Что я могу знать?» («Критика чистого разума»), «Что я должен делать?» («Критика практического разума») и «На что я смею надеяться?» («Религия в пределах только разума»). Третий из этих вопросов точно очерчивает проблему веры, как она стояла внутри самой кантовской философии. Кант поступил бы последовательно, если бы вообще исключил категорию «вера» из своего учения и поставил на ее место понятие «надежда».
Последняя отличается от веры тем, что она никогда не является внутренним одушевлением, предшествующим действию и определяющим выбор. Там, где надежда становится источником практических решений, она является либо упованием, либо слепой уверенностью, незаконно поставленной на место сугубо вероятностного знания. Надежды простительны, поскольку речь идет об утешении, но как побудительные силы поступков, они требуют настороженного и критического отношения к себе.
Три коренных вопроса, с помощью которых Кант расчленяет содержание своей философии, имеют обязательную (необратимую) последовательность. Необходимой предпосылкой сознательной ориентации в мире является, по Канту, не только честная постановка каждого из этих вопросов, но и сам порядок, в котором они ставятся. Задаваться проблемой «что я должен делать?» правомерно лишь тогда, когда найдешь сколько-нибудь убедительный ответ на вопрос «что я могу знать?», ибо без понимания границ достоверного знания нельзя оценить самостоятельное значение долженствования и безусловного нравственного выбора. Еще более серьезной ошибкой (своего рода «проступком в ориентации») будет превращение ответа на вопрос «на что я смею надеяться?» в условие для решения проблемы «что я должен делать?», то есть попытка предпослать веру долгу.
Это решающий пункт в кантовском (философском) понимании веры. Объект веры (будь то бог или, скажем, смысл истории) не может быть объектом расчета, неким ориентиром, по которому индивид мог бы заранее выверить свои поступки. В практическом действии человек обязан целиком положиться на присутствующее в нем самом сознание «морального закона». Вера как условие индивидуального выбора портит чистоту нравственного мотива - на этом Кант настаивает категорически; если она и имеет право на существование, то лишь в качестве утешительного умонастроения человека, уже принявшего решение на свой страх и риск.
Потребность в подлинной вере возникает, согласно Канту, не в момент выбора, а после того, как он сделан, когда ставится вопрос - имеет ли шансы на успех (на утверждение в будущем) та максима поведения, которой следовали безусловным образом, т.е. не думая об успехе.
Постулаты религии (вера в существование бога и личное бессмертие) нужны кантовскому субъекту не для того, чтобы стать нравственным (в этом они могут только повредить), а для того, чтобы сознавать себя нравственно эффективным .
Сам Кант чувствует, однако, что это различение в психологическом смысле трудновыполнимо. Вера в существование бога и вера в личное бессмертие, поскольку они неотделимы от ощущения божественного всемогущества, выходят за границы, в которые вводит их чистое практическое постулирование. Вместо того чтобы утешиться верой (пользоваться ею только как надеждой), индивид невольно превращает ее в обоснование своих решений: начинает чувствовать себя солдатом священной армии, вселенский успех которой гарантирован провидением; превращается в религиозного подвижника, слепо полагающегося на непременно благоприятный исход борьбы добра со злом и т.д.
Оценка религиозных надежд праведника оказывается у Канта двусмысленной: трудно установить, считает ли он эти надежды обязательными или только простительными для нравственного человека; видит в них источник моральной стойкости или, наоборот, костыль, на который люди вынуждены опереться из-за своей слабости. Этой двусмысленности очевидным образом противостоит категоричность, с которой Кант отвергает первичность веры по отношению к моральному решению . «Нам все-таки кажется, - писал он еще в «докритический» период, - что... более соответствует человеческой природе и чистоте нравов основывать ожидание будущего мира на ощущениях добродетельной души, чем, наоборот, доброе поведение на надеждах о другом мире». В «Критике практического разума» эта мысль отольется в лаконичную формулу: «Религия основывается на морали, а не мораль на религии ».
Философия Канта выявляет удивительный факт: расчетливо-осмотрительный индивид и индивид, исповедующий богооткровенную веру, - это, по сути дела, один и тот же субъект. Благоразумие превращается в суеверие всюду, где оно испытывает недостаточность знания. Именно в этих условиях обнажается неспособность расчетливо-осмотрительного человека вынести собственную свободу, то малодушие и самоуничижение, которое издревле составляло естественную почву всякой «богослужебной религии».
Суть кантовской философии религии можно передать следующей краткой формулой: богу угодна нравственная самостоятельность людей, и только она одна, ему претит любое проявление малодушия, униженности и льстивости - соответственно подлинно верует лишь тот, кто не имеет страха перед богом, никогда не роняет перед ним свое достоинство и не перекладывает на него свои моральные решения.
Высшим проявлением нравственной силы человека является стоическое мужество в ситуации , безысходность, которой он осознал («борьба без надежды на успех»). Но для верующего эта позиция оказывается попросту не доступной, ибо он не может не надеяться на то, что бог способен допустить и невероятное. Сама вера исключает для него возможность того ригористического поведения и внутренней чистоты мотива, для которых нет препятствий у неверующего.
Как отмечалось выше, философски понятая вера, по Канту, отличается от вульгарной, богооткровенной веры как надежда от упования и слепой уверенности. Но бог, как бы ни изображался он в различных системах религии и теологии, всегда имеет такую власть над будущим, что на него нельзя просто надеяться. Он обрекает именно на упования, на провиденциалистский оптимизм, в атмосфере которого подлинная нравственность не может ни развиться, ни существовать.
Существеннейшей характеристикой морального действия Кант считал бескорыстие . Но чтобы бескорыстие родилось на свет, где-то в истории должна была иметь место ситуация, для участников которой всякая корысть, всякая ставка на выгодность и успешность действия сделалась бы насквозь проблематичной и даже невозможной.
Одно из основных противоречий кантовской философии состояло в том, что в ней достаточно ясно осознавалась генетическая связь между бескорыстием и девальвацией корысти в критических ситуациях и в то же время предполагалось, что мораль могла возникнуть из религии и внутри религии (вопрос о происхождении морали был тождествен для Канта вопросу о развитии христианства из иудаизма).
Но мораль не могла созреть внутри религии именно потому, что религия маскирует отчаянность критических ситуаций, ограждает своих приверженцев от столкновении с «ничто», с «миром без будущего». Застраховывая от отчаяния, она застраховывает и от кризиса расчетливости.
При всех своих противоречиях моральная концепция Канта в основных ее разделах более всего созвучна этике стоицизма. На первый взгляд это может показаться странным. В самом деле, откуда было взяться стоическим настроениям в самом конце XVIII столетия, в эпоху ожиданий и надежд, предреволюционного оживления и веры в торжество разума?
Основные произведения Канта, в которых изложено его моральное учение, - «Критика практического разума» и «Религия в пределах только разума» - появились соответственно в 1788 и 1793 годах. Между этими временными отметками лежала Великая французская революция.
Главным в кантовской философии является как раз противоположная установка - стремление (пусть не до конца осуществленное) различить должное (безусловно-обязательное для личности) и долженствующее иметь место в будущем (особое измерение сущего).
В этом смысле понимание морального действия исключительно как действия во имя будущего (самоограничение в настоящий момент ради выгоды в перспективе, несправедливость сегодня во имя справедливости завтра, попрание личного достоинства в интересах будущего, где оно будет уважаться) есть, с точки зрения Канта, моральность в границах расчетливости и корысти. Он искал такую этическую концепцию, которая приводила бы к одному знаменателю и циничный практицизм, далекий от всякой внутренней ориентации на идеал, и прогрессистский фанатизм. Эта двуединая критико-полемическая направленность объясняет своеобразие кантовской моральной доктрины, связывающей антиисторицистскую стоическую преданность безусловному и пафос бескорыстия, идею верности нравственному закону и идею духовной автономии личности.
(Пыталась что-нибудь убрать, но поняла, что не стоит, т.к. одно из другого вытекает. Читать легко и понятно)
Рассмотрим такой пример. Человечество изначально было озабочено получением большого количества дармовой пищи это легко увидеть в старинных легендах о «манне небесной», «о тысячах накормленных пятью хлебами» и.т.д. и в контексте обыденного сознания человечество питало себя этими сказками каждый день ожидал, что свершиться одно из вышеописанных чуде. Так как эта идея была популярна во всем обществе и не было людей которые были способны дать толчок не к банальному рассуждению о чуде и ожидании его а к измышлениям на тему как можно сделать такой механизм который смог бы в кратчайшее время с минимальными затратами выпечь столько хлеба которого хватило бы на многие тысячи человек. То есть на тот момент существовало общество «обыденного сознания» их непытливый мозг не хотел и не мог решить задачу пропитания, каким то научным исследованием, которое могло воплотиться в изобретение. Если бы общество было бы «научным», не боящимся думать и экспериментировать оно бы решило эту задачу, а не ждало бы чуда. В этом мы видим различие в жизни с обыденным сознанием и жизни вместе с наукой.
Но больше всего различие между наукой и обыденным сознанием проявляется в сфере индивидуальных решений, когда человек решает индивидуальный вопрос о смерти от определенной болезни, умрет он от нее или нет. Наука не сможет ответить на этот вопрос, так как он задан во всеобщей форме, которую можно отнести к религиозному мировоззрению, эта форма не подразумевает какого то конкретного исследования поставленной задачи. Так как в таком вопросе выражается надежда на то, что результат можно знать как что-то свершившееся. А наука не только не имеет права отвечать на вопрос включающие в себя надежду и предположения, сам смысл науки другой, наука это опыт, изыскание исследование.
6. Корни и истоки обыденного сознания.
При детальном рассмотрении обыденное сознание уходит корнями опять таки в до научный опыт, в то время когда человек «неразумный» ощущал себя существом, находящимся под управлением и влиянием сверхъестественных сил которые были в состоянии решить любую проблему и ситуацию.
И вот из-за этого подуправленческого мироощущения появилась привычка по разным поводам запрашивать ответ, который являлся бы и наставлением к действию или предупреждения, то есть человек сам для себя получал готовое знание, полученное через откровение. В современном мире общество в виде сверхъестественной силы дающей ответы на все вопросы уже видит саму науку. Ответа о невозможности вероятного, какого то решения задачь теперь ищут в научных знаниях, а не в черной магии например. Такая идеология носит название сциентизм , идеология, в которой наука ведет и управляет человеком.
7. В чем должно заключаться изменение познавательной установки обыденного сознания?
Это изменение заключается в переносе на научное исследование каких либо гносеологических ожиданий, которые развивались внутри оккультного и религиозного мировоззрения. Этот перенос образует основу идеологии сциентизма.
8. Каково основание изменения познавательной установки обыденного сознания?
Этим основанием является принятие обыденным сознанием познавательной ситуации с которой сталкивает его научное исследование. Это предполагает, что человек будет действовать на свой страх и риск, совершать определенные поступки когда недостает целевых ориентиров.
9. В чем суть кантовского учения о границах теоретического разума?
Теоретический разум по Канту это разум, каким он реализуется в науке. Учение канта о границах теоретического разума направлено в поддержку исследовательской дерзости и пытливости ученого. В то же время это учение выступало против необоснованных претензий ученого быть пророком, на его попытки руководить личными решениями людей. Вопрос об этих границах был для Канта и этической проблемой, проблемой дисциплины разума, которая удерживает науку и ученых от сциентического самомнения. Кант в «Критике чистого разума» писал: «Что темперамент, а так же талант, нуждаются в некоторых отношениях в дисциплине, с этим всякий согласиться….»
10. Объясните, как Вы понимаете: «внутренний ориентир» есть моральный закон в нас».
Внутренний ориентир-«моральный закон в нас» есть вывод Каната в его работе «критика практического разума». Этот вывод описывает состояние личности, в этой работе, Кант показал, что развитая личность требует знания как такового, а не опеки этого знания. Так как относительно цели и смысла личность обладает внутренним ориентиром, которым и является «моральный закон в нас».
11. Каково содержание понятия «практический», «практическое действие» у Канта?
У Канта понятие «практический» тесно переплетено с понятием «практическое действие» и отличается от обычного смысла применяемого к словам «практика» и «практицизм». Под «практическим действием» Кант представляет «поступок», то есть любое событие, получающееся в результате человеческого решения. В то же время, поступок может носить не только «положительный» предметный характер, но и быть отрицанием практического действия в обычном смысле (отказ в действии определенного назначения). В то же время в обычной трактовке понятие «практическое действие» понимается производительная деятельность человека, несущая в себе обязательно какой то обязательный результат.
12. Существует ли зависимость между подлинно человеческим поступком и состоянием человеческой поступательной способности.
Эти два понятия независимы между собой. Это следует из того, что человек всегда верен своему долгу (сознанию, возможности совершать или не совершать поступки), даже если он вообще ничего не знает о перспективах развития его жизни и ситуации внутри ее.
13. Каково место веры в системе человеческой ориентации, по мнению Канта?
У Канта нет места вере, которая замещала бы знание, в это смысле Кант становится противником фидеизма. Кант критикует все виды веры. И этим он вступает в конфликт с теологией, а так же с нерелигиозными формами слепой веры.
14. Что такое вера? Философское (кантовское) понимание веры.
Кант в своих работах пытается установить новое, «философское» понятие веры, отличное от ее теологического понимания и понимания в исторической психологии. По Канту вместо того что бы, иметь веру как надежду, личность превращает ее в некий инструмент обоснованности своих решений. У Канта, вера вторична по отношению к моральному решению. Вообщем вера по Канту отличается от вульгарной общепринятой богооткровенной веры, которая выглядела как надежда, упование, слепая уверенность. Решающий пункт веры у Каната это понимание ошибки превращения ответа на вопрос «на что я смею надеяться?» в условие решения «что я должен делать?»
15. Какова предпосылка сознательной ориентации человека в мире?
В основе трех важнейших сочинений Канта лежат три самых важных вопроса это: Что я могу знать? Что я должен делать? На что я смею надеяться? И предпосылкой сознательной ориентации является честная постановка каждого из этих вопросов, и порядок, в котором эти вопросы ставятся.
16. Что первичнее: моральное или религиозное сознание?
В работах Канта видно, что, мораль могла возникнуть внутри религии, то есть религия первична и выступает в роли матери для морали. Но как противоречие у Канта звучит мысль, что мораль не могла созреть внутри религии, потому что, религия выступает камуфляжем от отчаянности критических ситуаций и закрывает собой верующих от встречи с «ничто». А защищая от отчаяния, религия защищает и от кризиса расчетливости.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Э.Ю Соловьев Прошлое толкует нас. Очерки по истории философии и культуры. Москва 1991 г.
2. Философский словарь. Под ред. Фролова И.Т.. Москва 1991 г.
3. Философия. Учебник. В.В. Миронов. Москва 1998 г.
4. Философия. Канке В.А. Москва 200 г.
Сциентизм (сайентизм, от латинского scienta и англ. Science – знание, наука-концепция заключающаяся в абсолютизации роли науки в системе культуры, идейной жизни об-ва. То есть С. есть вера в науку как человеческого пастыря