По Коршуновой. Большинство людей представляет себе счастье…
Проблема умения быть счастливым
Исходный текст Большинство людей представляет себе счастье очень конкретно две комнаты - счастье , три - больше счастья, четыре - просто мечта. (Или красивая внешность хотя каждый знает о не родись красивой, однако в глубине души мы твёрдо верим, что при ином соотношении объёмов талии и бёдер наша жизнь могла бы сложиться иначе.
(З)Желания могут исполниться. (Всегда остаётся надежда если не на стройные бёдра, то хотя бы на лишнюю комнату, а если очень повезёт - то и на дом с видом на море. (Но если наши дома и фигура вообще не имеют отношения к ощущению полного блаженства (Что если в каждом из нас с рождения заложена большая или меньшая способность к счастью - музыкальный слух или математические способности Именно к такому выводу пришёл психолог Роберт Мак-Крей после проведённого им десятилетнего исследования, охватившего около 5 000 человек. (Вначале и конце опыта участникам предлагалось рассказать о событиях своей жизни и дать характеристику себе самим. (Улыбчивы они или угрюмы (Видят они стакан наполовину полным или наполовину пустым Поразительно, но степень удовлетворённости собственной жизнью была почти одинаковой вначале ив конце исследования, независимо оттого, что происходило в жизни его участников. (Люди радовались, огорчались, скорбели, однако по прошествии времени возвращались к исходной точке. Уровень счастья каждого человека был связан в основном сего личностью, а нес обстоятельствами жизни. Тогда эту неуловимую постоянную решили измерить. (Психолог Ричард Дэвидсон использовал специальную технологию - позитронно- эмиссионную томографию - для измерения нейронной активности мозга в разных состояниях. (Оказалось, что люди от природы энергичные, энтузиасты и оптимисты имеют высокую активность определённой области коры головного мозга - левой префронтальной зоны, которая ассоциируется с положительными эмоциями. (Активность этой зоны - показательна удивление постоянный учёные проводили измерения с промежутком долети уровень активности оставался прежним. (Это значит, что некоторые люди буквально рождаются счастливыми. (У них желания сбываются чаще, и, даже если этого не происходит , они не зацикливаются на неудачах, а находят в ситуации светлые стороны. Но как быть тем, чья левая префронтальнля зона не так активна Обидно жить и знать, что даже хрустальный дворец на тропическом острове не принесёт тебе счастья (К чему тогда все усилия (23)3ачем делать карьеру и строить дома, сидеть на диете и шить наряды, если количество счастья отмерено тебе уже при рождении и не изменится ни на йоту По К. Коршуновой) Информация о тексте Основные проблемы Авторская позиция
1) Проблема понимания счастья. Счастье – понятие абстрактное или конкретное Каково содержание этого понятия Достижимо ли оно)
1) Люди представляют счастье конкретно, поэтому у человека всегда есть надежда на то, что его желания сбудутся ион добьётся счастья
2) Проблема умения быть счастливым. (Каждый ли человек способен быть счастливым Или этому нужно учиться Является ли способность быть счастливым врождённой, как любая другая Можно ли выработать в себе умение ощущать счастье И каждый ли из нас способен на это)
2) Эксперименты учёных доказывают, что существует врождённая способность быть счастливым если учесть, что существует ген счастья, возникает сомнение в том, что каждый человек может быть счастливым. Сочинение
Счастье… Мы мечтаем он м, стремимся к нему, размышляем, что такое счастье, как стать счастливым. Над проблемой умения быть счастливым человеком размышляет
Теоретические и описательные исследования
В.В. Глебкин, А.В. Аляпкина, Е.Н. Беспалова
Перцептивные портреты абстрактных понятий («счастье», свобода», «беда»)
Теория концептуальной метафоры Дж. Лакоффа и М. Джонсона в последние десятилетия стала одним из наиболее обсуждаемых сюжетов в когнитивной лингвистике. Данное исследование выполнено в рамках обозначенного Лакоффом и Джонсоном проблемного поля. Его цель состоит в том, чтобы на материале категорий счастье, свобода, беда описать перцептивные портреты абстрактных понятий, т.е. системы перцептивных образов, которыми данные понятия представлены в языке. Полученные результаты открывают перспективу для типологизации перцептивных портретов, т.е. для типологического соотнесения отдельных классов абстрактных понятий с перцептивными кластерами, им соответствующими.
Ключевые слова: перцептивный портрет, концептуальная метафора, счастье, свобода, беда.
Введение
Теория концептуальной метафоры занимает одно из определяющих мест в современной когнитивной лингвистике. Ставшая уже научным бестселлером работа Дж. Лакоффа и М. Джонсона1, в которой эта теория была впервые изложена, породила широкий спектр исследований, уточняющих ее, развивающих или оспаривающих отдельные ее положения, подвергающих эти положения экспериментальной проверке (в данном контексте следует выделить работы Джонсона2, Лакоффа3, Герартса и Гронделарса4, Лакоффа и Джонсона5, Ковечеша6, Гиббса7; критический анализ теории см. работе Глебкина8; из отечественных авторов, высказывавших близкие идеи, можно упомянуть В. А. Успенского9 и В.Н. Романова10). Не вдаваясь здесь в обсуждение теоретических и методологических
© Глебкин В.В., Аляпкина А.В., Беспалова Е.Н., 2014
деталей, суть теории в целом можно сформулировать следующим образом: репрезентация абстрактных объектов в языке и их понимание носителями языка осуществляется посредством концептуальных метафор, связывающих абстрактные категории с перцептивно воспринимаемыми процессами и явлениями; сталкиваясь с абстрактным понятием, носитель языка бессознательно «запускает» нейронные цепи, соответствующие его перцептивному аналогу. Лакофф и Джонсон выделили целый ряд базовых метафор, играющих значимую роль в выстраивании «мостов» между перцептивно воспринимаемой и абстрактной областями: метафора контейнера (Я не нахожу смысла в твоих словах; страх прочно поселился в его душе), ориентационные метафоры (это подняло мое настроение; я упал духом), метафора баланса (его аргументы имеют больший вес) и т.д. Важно подчеркнуть при этом, что, несмотря на использование в отдельных работах метафор, не связанных непосредственно с перцепцией, в качестве базовых (например, время - деньги11), авторы настаивают на том, что базовые метафоры опираются на восприятие физических объектов органами чувств12. Другими словами, человек в их модели рассматривается как физическое тело, а его соцокуль-турная составляющая игнорируется в анализе (различные подходы к дополнению теории концептуальной метафоры социокультурной составляющей см. в работах Герартса и Гронделарса13; Ковечеша14; Глебкина15). Еще одна особенность подхода Лакоффа-Джонсона (разделяемая, заметим, большинством исследователей, работающих в заданной ими парадигме) состоит в том, что авторы исходят в своем анализе из конкретных метафор, а не из объектов, которые эти метафоры описывают. Другими словами, они выделяют в качестве базовой траекторию «метафора - совокупность описываемых ею объектов», а не противоположный ей путь «объект - совокупность описывающих его концептуальных метафор».
Цель данной статьи состоит в том, чтобы использовать вторую из указанных возможностей и посмотреть, какие типологические модели применяются для описания отдельных абстрактных понятий и как эти модели связаны с характерными чертами данных понятий.
Структурно оформленную совокупность концептуальных метафор, относящихся к некоторому понятию, мы будем называть его перцептивным портретом16. Примером такого перцептивного портрета является анализ понятий идея и мысль в монографии Глебкина17. В данной статье по аналогичной модели осуществляется анализ понятий счастье, свобода, беда18. Также в ней предлагаются некоторые обобщения, требующие дальнейшей разработки и уточнения.
Перцептивный портрет понятия счастье
1. Счастье может наделяться характеристиками материального объекта.
1.1.1. Имеет определенный размер: огромное счастье, большое счастье, безмерное счастье, громадное счастье, малое счастье. С одной стороны, малое счастье малого, неведомого коломенского чиновника, напоминающего смиренных героев Достоевского и Гоголя, простая любовь простого сердца, с другой - сверхчеловеческое видение героя (Д. С. Мережковский. Пушкин19); Я не виноват, Вера Николаевна, что богу было угодно послать мне, как громадное счастье, любовь к Вам (А. И. Куприн. Гранатовый браслет).
1.1.2. Имеет форму, внешний вид. Не знаю, как выглядит счастье, - подумал он, - мне сорок лет, и я не уверен, что почувствую, если хотя бы частица его встретится на моем пути (Сергей Довлатов. Ослик должен быть худым (Сентиментальный детектив); Другое дело, он фанатически отстаивал свои упорные одинокие занятия, тишину и затворничество, прогоняя от себя любящих, понимая плоское счастье как мышьяк, сторонясь его и из того уже извлекая дополнительную выгоду для писательства, приправу одиночества*20 (Н. Климонтович. Далее - везде).
1.1.3. Имеет запах. Осень, и аромат клена, и теплый мужской запах от Ромкиного пиджака соединились в запах счастья (О. Зуева. Любишь меня, а целуешь другую?).
1.1.4. Имеет вес и внутреннюю структуру, допускает отделение отдельных частей. Однажды он сказал Ази: «Во сне легче переносить счастье» (Ю. Буйда. Рассказы о любви); Он связан с ощущением легкого и безмятежного счастья, какое бывает в детстве и в редкие «взрослые» моменты, когда воспринимаешь все как в первый раз (С. Слюсарев. Болезнь можно высмеять и выплакать или тренинг, возвращающий чувства); Счастье тоже бывает разное, мое - темное и тяжелое счастье от Вас* (Н.Н. Пунин. Письма А.А. Ахматовой); Счастье он убогим кусками отваливает, нашелся тоже мне Мессия (Д. Симонова. Без Россини).
1.1.5. Имеет цвет*. Голубое счастье нам открыто, и в голубом счастье тонут, визжат, и кружатся, и носятся - ласточки... (Андрей Белый. Луг зеленый); Если бы жизнь и люди могли улучшиться мгновенно, это было бы золотое счастье, но этого быть не может! (М. П. Арцыбашев. Санин).
1.2. природным образованием (гора, холм и т.д.), территорией. Тот самый, что перевернул мою жизнь, что вознес меня на вершины счастья и дал мгновения не сравнимой ни с чем гордости и одновременно швырнул в пучины ужаса (З. Юрьев. Смертельное бессмертие); ... бессонный пограничник бессонно охранял рубежи нашего счастья (Н. Климонтович. Дорога в Рим).
1.3. вещью, включенной в отношения собственности, купли и продажи (в т.ч. одеждой, предметом интерьера). Опять же - оно и деньги-то хранить на теле жутко, а счастьем владеть еще страшей... поминутно трястись со страху: не потерять бы! (Л. М. Леонов. Вор); Я не только приобрел счастье, не только сделал тебя счастливою, но не пожертвовал на это ни одной копейки из своего душевного капитала; я вполне сохранился и далеко не филистер (А. О. Осипович (Новодворский). Эпизод из жизни ни павы, ни вороны); Зачем ты украла мое счастье? Куда дела? (В. М. Дорошевич. Сказки и легенды); «Как идёт счастье чел овеку, - думал Скворцов. - Как она сейчас хороша»* (И. Грекова. На испытаниях); Может быть, дед решил, что пришло время обновлять счастье* (Фазиль Искандер. Лошадь дяди Кязыма).
1.4.1.1. Руки. Счастье не бывает, когда все сразу. У счастья всегда руки в крови (А. Терехов. Коммуналка).
1.4.1.2. Ноги: счастье приходит и уходит, пошатнувшееся счастье. Вот оно счастье, вот оно идёт, подходит всё ближе и ближе, я уже слышу его шаги (А. П. Чехов. Вишневый сад).
1.4.1.3. Лицо, глаза, рот. Теперь, когда счастье ему посмотрело в глаза, дохнуло на него, он со всей остротой измерил жизнь, что досталась ему (В. Гроссман. Все течет); Боевое счастье улыбалось Вам, росла слава, и с ней вместе стали расти в сердце Вашем честолюбивые мечты. (А. И. Деникин. Очерки русской смуты).
1.4.1.4. Крылья. Умный красавец утешал своих товарищей, и, когда те указывали на счастливых товарищей женатых, говорил им, что у счастья крылья орлиные, а нрав женский: сейчас только на месте - вздумало, вспорхнуло и улетело (Н.А. Полевой. Иоанн Цимисхий).
1.4.2. Рождается и умирает, имеет возраст. Как не провожать человека, который приехал с тем, чтобы нарушить
спокойствие и погубить счастье целой семьи! (Л. Н. Толстой. Крейцерова соната); И от этих слов его хрупкое счастье умерло в нем (Ю. Петкевич. Живые цветы зимой); Я равнодушно приветствовал твое молодое счастье... короткое, жалкое счастье нескольких дней* (А. В. Амфитеатров. Зоэ).
1.4.3. Совершает волевые и когнитивные акты, испытывает эмоции, реализует характерные для людей коммуникативные сценарии. Я все арии из опереток прямо наизусть знаю. «Помнишь ли, как счастье нам улыбалось?» - пропела она ему на ухо (И. Грекова. На испытаниях); Самый заурядный из заурядных людишек, а счастье выбрало именно его (Д.Н. Мамин-Сибиряк. Приваловские миллионы); А впрочем, и на Голо-даевке тебя не бог весть какое счастье ожидает (А.И. Свирский. Рыжик); Они дали концерт, но счастье их обмануло, и скоро кон-цертисты рассеялись бог весть куда, за исключением Сусликова, попавшего в оркестр к одному знатному барину (Д.В. Григорович. Капельмейстер Сусликов).
1.5. растением, плодом растения, иметь вкус. В.И. Немирович-Данченко трактует любовь Елены и Париса как гимн расцветающего счастья, как песню свободной, глубокой человеческой страсти (М. Миринго. Поучительный поединок. «Прекрасная Елена» в театре им. Немировича-Данченко); И столько причин для страхов и волнений, что тем слаще незаконное счастье: просто быть вдвоем (И. Ратушинская. Одесситы); И так как это счастье приходит не от какой-либо внешней причины, как это бывает с нашим мелким и хрупким мирским счастьем, которое исчезает вместе с исчезновением причины, его вызвавшей, и не связано ни с чем в нашем мире, но в то же время есть радость обо всем, это счастье должно быть плодом присутствия, пребывания в нас Кого-то, Кто Сам есть Жизнь, Радость, Красота, Полнота, Благословение (Протопресвитер А. Шмеман. Водою и духом).
1.6. напитком. И я пью жадно, не размышляя, пью без сознания, пью мое счастье точно из губ самой жизни... (Н.И. Пунин. Дневник. 1923 г.)
2.Счастье может уподобляться стихии, физической субстанции.
2.1.Водная стихия: захлебываться от счастья, счастье брызгало из глаз, счастье переполняет, счастье нахлынуло. Левочка говорил, что он часто, глядя на то, как поправляется Ванечка, захлебывался от счастья... (Т. Л. Сухотина-Толстая. О смерти моего отца и об отдаленных причинах его ухода); Марта и Франц глядели, обнявшись, как он исчезает и когда, наконец, что-то чмокнуло, и на воде остался только расширяющийся круг, - она поняла, что,
наконец, свершилось, что теперь дело действительно сделано, и огромное, бурное, невероятное счастье нахлынуло на нее (В.В. Набоков. Король, дама, валет).
2.2. Газообразная субстанция (напр., воздух). Дышало счастьем все вокруг, но сердце не нуждалось в нем (И.С. Тургенев. Стихотворения в прозе).
3. Счастье может представляться нам как некое событие, действие, имеющее длительность21: вечное, продолжительное, временное, сегодняшнее, минутное счастье; кончилось счастье; счастье недолго продолжалось; будущее/былое счастье. Счастье, которое происходило у него на глазах, казалось ему до такой степени невозможным, до такой степени нереальным, что он даже не шевелился, стараясь как-нибудь нечаянно не проснуться у себя дома или на сеновале у бабки Дарьи, и чтобы все это не улетучилось в один миг, как несбыточная мечта, как самый удивительный, самый волшебный сон* (Андрей Геласимов. Степные боги); Когда учишься в выпускном классе, кажется, что счастье будет длиться целую вечность (Андрей Геласимов. Фокс Малдер похож на свинью); Никогда не забуду, как в одном из своих первых интервью Женя Кисин ответил на вопрос, что такое счастье: «Счастье - это мгновение и вечность» (С. Спивакова. Не все).
4. Следует особо подчеркнуть, что счастье не предстает в своих перцептивных образах как самодостаточная реальность, оно включено в сложную систему различных (пространственных, коммуникативных и т.д.) отношений с другими сущностями. Укажем, наряду с приведенными выше примерами, что оно может быть близким и далеким, что к нему можно идти, стремиться, искать его и т.д. Это тема торжества молодого поколения, которое смело идет к счастью; ему не грозят внутренние конфликты, омрачившие жизнь старшего поколения (М.М. Морозов. Вильям Шекспир); Ищет женское счастье, а находит то швабру, то гирю, то чемодан (Е. Гу-байдулина. Крокодилы и женское счастье).
Перцептивный портрет понятия свобода22
1. Свобода может наделяться характеристиками материального объекта.
1.1. Обладает внешними предметными характеристиками.
1.1.1. Имеет определенный размер: огромная свобода, большая свобода, небольшая свобода. Сочетание различных сти-
лей даёт большую свободу в исполнении замысла. (Н. Щербатов-Коломин. Березовое чудо); Испугаются той небольшой свободы, которую дали, и подвинтят гайки (З. Масленникова. Разговоры с Пастернаком).
1.1.2. Имеет форму, внешний вид, может иметь оборотную сторону (как медаль, монета или одежда). У старика, действительно, фаэтон, сын жужжит над ухом, сломано, передок плохой, думаю - есть у тебя невеста или едете по воскресеньям в церковь, жарко, лень, жалко, всадники рыщут, так выглядит сначала свобода (И.Э. Бабель. Конармейский дневник 1920 года); Взгляды вообще линейны и воплощаются всегда в гвозди, а свобода круглая, похожа на велосипедные стальные шарики, на которые опирается все движение человеческой души* (М.М. Пришвин. Дневники); Но у этой свободы есть и обратная - страшная - сторона. (С. Борисов. Покушение на будущее).
1.1.3. Имеет запах. Так очень громко говорит он сам себе, убеждая и успокаивая, счастливый, захмелевший от пива, от прекрасного, нереального, полузабытого запаха вокзала; дивного запаха гари, сухого гравия, пирожков, туалетной карболки, машин, тройного одеколона, пота, спешки, неповторимого, пряного, с легкой горчинкой запаха свободы (В. Амлинский. Мальчишки без девчонок).
1.1.4. Имеет вес и внутреннюю структуру, допускает отделение отдельных частей. От легкой свободы, от нечего делать он принимался сравнивать Житомир с Одессой: дома и улицы, редких женщин, небо в лиственной опушке (Д. Маркиш. Стать Лютовым. Вольные фантазии из жизни писателя Исаака Бабеля); Свобода куда более тяжелая ноша, чем добровольный страх (А. Яковлев. Омут памяти); Вступая в Дозор я знал, что теряю часть свободы (С. Лукьяненко. Ночной дозор).
1.1.5. Имеет цвет*. Где бы одни узники не охраняли бережно третьих узников - и самих себя - от излишнего, смертельно опасного глотка голубой свободы (Г. Владимов. Верный Руслан); Этот был изгибистый и корявый, точно кланялся направо и налево прямым и белым, чтобы не задушили и пропустили на синюю свободу (С.Н. Сергеев-Ценский. Лесная топь).
Если говорить о конкретных классах, то этот объект может быть
1.2. природным образованием (гора, холм и т.д.), территорией. Чудо было явное, и Андрюша теперь на вершине свободы, возможной для святого человека* (Г.И. Успенский. Наблюдения одного лентяя); Дело не в том, что свобода другого является границей нашей свободы (Б. Гройс, С. Бойм. О свободе); Каждый зна-
ет пределы отведенной ему свободы и не тяготится ее рамками (В. Горбачев. Концепции современного естествознания);
1.3. артефактом, вещью, включенной в отношения собственности, купли и продажи (в т.ч. одеждой, предметом интерьера). Она может быть подлинной и неподлинной, ее можно отдать, продать, купить, потерять, искать, ею можно обладать, подарить кому-нибудь, она имеет цену. Получив любое количество свободы, толпа готова отдать свободу первому, кто пообещает вернуть ей чувство единства и силы (И. Ионов. Империя и цивилизация); Неужели ты считаешь возможным, чтобы я продал свою свободу за какие-то вонючие миллионы? (А. Ким. Белка); Развратный старик видит невиновность её в краже и предлагает продажей чести купить свободу (А.И. Герцен. Сорока-воровка); Он готов сражаться, он отомстит и наконец-то подарит людям долгожданную свободу (коллективный. Рецензии на фильм «V значит вендетта»); Единственная свобода, которой он обладает, - это свобода сказать «Вау!» (В. Пелевин. Generation «П»); И точно так же свободы утрачиваются. Если сегодня мы лишимся одной свободы, за этим завтра последует другая утрата (В.В. Шульгин. Последний очевидец); Неужели его свобода была дороже авторитета партии? (А. Солженицын. В круге первом); Прощай Коктебель. Прощайте пиры. Прощай чехословацкое похмелье. Прощай, фальшивая свобода. Прощай нестойкий резистанс. Оранжерея корнеплодов. Хранилище опасных станц (В. Аксенов. Таинственная страсть).
1.4. живым существом (в том числе, птицей, человеком) .
1.4.1. Имеет внешние признаки живого существа.
1.4.1.1. Руки. Вы идете в бой не во имя исполнения договора наших самозванных правителей с союзниками, спутывающих цепями руки русской свободы (В. А. Каверин. Девять десятых судьбы).
1.4.1.2. Ноги. Вот так приходит свобода и кладет на тебя ноги (С. Осипов. Страсти по Фоме).
1.4.1.3. Сердце. Совпадение это не случайность, а закон исторической и психологической необходимости, ибо в государстве, где нарушена свобода национальная, поражена в самое сердце и свобода политическая; ибо у личности нет более ценных и дорогих прав, чем права национальные (М.А. Славинский. Русская интеллигенция и национальный вопрос).
1.4.1.4. Горло. Народы большого стиля в судные часы своего бытия никогда не боялись и всегда дерзали, становясь на горло собственной «свободе», сознавать себя «рабами» заданной им вели-
кой цели* (Н. В. Устрялов. О революционном тягле); Разговоры про свободу сейчас на руку тем, кто свободу как раз душил и хочет душить дальше (Д. Быков. Орфография).
1.4.1.5. Лицо. Знаете, - пред лицом свободы как-то уж недостойно мелких жуликов ловить (М. Горький. Жизнь Клима Сам-гина).
1.4.1.6. Г л а з а. Но не лучше ли взглянуть самим в глаза своей свободе? (Л.К. Чуковская. Александр Солженицын).
1.4.1.7. Крылья. Беда ли то хлопает крыльями, или, наконец, свобода? (Б.Л. Горбатов. Возвращение).
1.4.2. Рождается и умирает, имеет возраст, может рождать сама, вовлечена в характерные для живого существа физиологические процессы (напр., дыхание). Мы стояли, как каменные, и только тут поверили по-настоящему, что старый режим кончился и народилась молодая свобода в полной форме (А. Веселый. Россия, кровью умытая); Подлинная свобода умирает, а на ее месте воцаряется фальшивая, ложная свобода - беспринципная вседозволенность (В. Карпунин. «Христианство и философия»); Закон не создал ни одного великого человека, лишь свобода рождает великие порывы (А. Бондарук. Свобода); А если мужчина на всю жизнь связан с одной женщиной, они не чувствуют в нем этого дыхания свободы (И.Ефимов. Суд да дело).
1.4.3. Имеет национальность. И не потому лишь, что полковник Вятского полка обернется единомышленником генерал-лейтенанта Бенкендорфа, а потому, что казненный первенец русской свободы встанет из могилы предтечей гранитного регулировщика - там, на известной московской площади (Ю. Давыдов. Синие тюльпаны).
1.4.4. Совершает волевые и когнитивные акты, испытывает эмоции, реализует характерные для людей коммуникативные сценарии Свобода всегда больше говорила моему сердцу, чем равенство (Н. А. Бердяев. Автобиография); Там царит истинная свобода, пусть это и свобода дна (С. Борисов. Покушение на будущее) И вот тут действительно свобода должна понудить нас к действию, к выбору, к непрестанному творчеству (митрополит Антоний (Блум). О послании Патриарха Алексия к молодежи); Совесть не только ангел-хранитель человеческой чести - это рулевой его свободы, она заботится о том, чтобы свобода не превращалась в произвол, но указывала человеку его настоящую дорогу в запутанных обстоятельствах жизни, особенно современной (Д. Лихачев. О русской интеллигенции).
1.5. растением, плодом растения, иметь вкус. Виня во всем советские дурдомы, в которых расцветает свобода, и те-
ряя драгоценное время между бесконечными появлениями желтого плаща (А. Геласимов. Рахиль); В конце лета советские танки вторглись в Чехословакию и раздавили молодые побеги свободы, рожденные весной того года - «Пражской весной» (Г. Горелик, А. Сахаров. Наука и свобода); При этом плодами свободы - от относительного товарного изобилия до возможности «свое суждение иметь» и выражать его публично - мы пользовались вовсю (А. Нем-зер. Замечательное десятилетие); Разве не замечательно, как эти древние народы уловили, что подлинная свобода - это такое взаимное отношение, в котором царствует взаимная любовь, где ни один не порабощает другого? Такая свобода и есть плод любви. Но какой любви? (митрополит Антоний (Блум). Встреча с Богом Живым); Вкусив сладкого плода свободы, я утратил теперь всякую способность переносить какое бы то ни было ярмо (П.И. Чайковский. Переписка с Н.Ф. фон-Мекк)
1.6. напитком. Опьянев от долгожданной свободы, Сергей вдребезги разбил скрипку... (В. Запашный. Риск. Борьба. Любовь).
2. Свобода может уподобляться жидкой или газообразной среде, стихии. Призрак оттепели летал над страной, легкий ветерок свободы гулял в наших головах (А. Ма-каревич. Все очень просто); И сказали они тем молодым, что пошли за ними: дышите свободой и поклянитесь именем убитых нами же предков, что сладкий воздух свободы - это навсегда (А. Яковлев. Омут памяти); И вдруг нас подхватил разрывающий легкие ураган свободы (С. Довлатов. Зона); Эта нахлынувшая свобода, пусть даже смешное ее подобие, дыхание естественной жизни передались от героев артистам, им неслучайно свежо игралось и вольно жилось на родных подмостках (Л. Зорин. Медный закат) «Супчик» был составной частью свободы, омывающей его теперь со всех сторон, в нем расцветали безграничные возможности для личной воли, разложенные в свою очередь, как радуга, на множество составляющих, каждая из которых была связана с возможностью свободного выбора, словно с путешествием, предпринятым в юности... (И. Полянская. Тихая комната).
3. Свобода может представляться нам как некое событие, действие, имеющее длительность. Глупая горячность отца и еще более глупые придирки матери давно уже научили этого ребенка быть скрытным и сдержанным; в то же время полная свобода, настававшая для него в промежутки времени между периодически повторяющимися взрывами брани, давали ему возможность делать что угодно (А.К. Шеллер-Михайлов. Лес рубят - щепки летят); Знал бы тогда, бросился бы в тайгу, в
любое зимовье, чтобы продлить на часы, на минуты нашу свободу (А. Приставкин. Вагончик мой дальний).
4. Так же, как и в случае счастья, особо подчеркнем, что свобода в своих перцептивных образах включена в сложную систему различных (пространственных, коммуникативных и т.д.) отношений с другими сущностями. Наряду с приведенными выше примерами можно отметить, что она может быть близкой и далекой, что к ней можно идти, искать ее и т.д. У Плотина, в те моменты, когда в порыве и крайнем напряжении всех душевных способностей ему удается на мгновение свалить с себя придавивший его разум, всегда является благословенное - внезапно, как вестник желанной, хотя
далекой свободы (Л. И. Шестов. Афины и Иерусалим); Я иду к своей свободе, и каждый мой шаг приближает меня к ней (В. Соловьев. Три еврея, или Утешение в слезах).
Перцептивный портрет понятия беда
1. Беда может наделяться характеристиками материального объекта.
1.1.Обладает внешними предметными характеристиками.
1.1.1. Имеет определенный размер: огромная беда, большая беда, небольшая беда, беда невелика. Я не думаю, чтобы из этого вышла большая беда (З. Н. Гиппиус. Задумчивый странник (о Розанове)).
1.1.2. Имеет форму, внешний вид. И Альма заскулила, поняв, что беда выглядит так (Г. Горин. Сказка про собаку, которая прожила триста лет); И прочие появились из глубины своих матерей среди круглой беды, потому что матери их ушли от них так скоро, как только могли их поднять ноги после слабости родов, чтобы не успеть увидеть своего ребенка и нечаянно не полюбить его навсегда* (А.П. Платонов. Чевенгур).
1.1.3. Имеет запах. Когда мы вошли в зал, я почувствовал запах беды (А. Медведев. Территория кино); Часам к четырем дня атмосфера начинала сгущаться, в воздухе пахло бедой (В.А. Солоухин. Капля росы).
1.1.4. Имеет вес и внутреннюю структуру. Солженицын произнес короткую, но сильную речь, бросая в толпу чеканные и точные фразы: «Россия сегодня в большой, тяжелой, многосторонней беде, и стон стоит повсюду» (Р. Медведев. Возвращение Солженицына); А ведь вода была только частью беды, может быть, ничтожной частью (М. Зощенко. Перед восходом солнца).
1.1.5. Имеет цвет: черный, темный. И вот оттуда, где была мать, замаячила черная беда (В. Шукшин. Змеиный яд); Угрюмая, темная беда коверкала каторжных людей, превращала их в нелюдей (В. Гроссман. Все течет).
Если говорить о конкретных классах, то этот объект может быть
1.2. территорией, пространственной областью. Искусство виделось единственной возможностью сберечь духовные ценности, увести за пределы беды тех, кто способен его слышать, кому, может быть, предстоит творить иную, будущую жизнь (В. Перельмутер. Время крыс и крысолов); Вот и берег северного моря, Вот граница наших бед и слав (Л.К. Чуковская. Дом поэта).
1.3. вещью, включенной в отношения собственности, грузом. Ее можно нести, сбросить с плеч, она может быть своей, чужой, общей, российской, зарубежной и т.д. У многих на виду, Что тоже приезжали, Он нес свою беду И прочие печали (К. Ваншенкин. Писательский клуб); ... всхлипывала Шурочка, сбросившая с плеч беду, счастливая, и он, счастливый, ей отвечал: «Ая?» (В. Маканин. Антилидер); Кстати: мне смешно, когда антисемиты все наши российские беды сваливают на еврейские головы (А. Розенбаум. Бультерьер).
1.4. живым существом (в том числе, птицей, человеком).
1.4.1. Имеет внешние признаки живого существа.
1.4.1.1. Руки. Иван Федорович пришел к этому выводу, когда беда уже стучалась в дверь (А.А. Фадеев. Молодая гвардия)
1.4.1.2. Ноги. Однако настоящая беда пришла оттуда, откуда Луазо ее не ждал (Э. Гусейнов. Чисто французское самоубийство).
1.4.1.3. Лицо. В этом последнем беспощадном поединке снова проявились стойкость его характера, несгибаемое мужество перед лицом беды (А. Городницкий. «И жить еще надежде»).
1.4.1.4. Глаза. - Да, надо же взглянуть когда-нибудь беде прямо в глаза, - ответил сын (А.К. Шеллер-Михайлов. Над обрывом).
1.4.1.5. Крылья. Но сейчас, когда беда раскинула черные
крылья над Родиной, когда враг грозит Игнату «крушением всей жизни», всего родного и привычного порядка, горько, сурово задумался Игнат (Б.Л. Горбатов. Письма товарищу).
1.4.2. Рождается и может рождать сама, вовлечена в характерные для живого существа физиологические процессы (напр., дыхание). Я понимаю, ты старался отвести беду от конунга, но в данном случае одна беда родила
другую (Б. Васильев. Вещий Олег); Нам беда дышала в лицо особенно жарко: комната родителей располагалась в доме Минздрава, где жили только врачи (Г. Шергова. Об известных всем).
1.4.3. Обладает психологическими характеристиками, выраженными во внешности и поведении: угрюмая, серьезная и т.д. Угрюмая, темная беда коверкала каторжных людей, превращала их в нелюдей (В. Гроссман. Все течет); Но против серьезной арктической беды, против льда в состоянии сжатия «Ермак» ничего не мог поделать (Б.Г. Островский. Адмирал Макаров).
1.4.4. Совершает волевые и когнитивные акты, реализует характерные для людей коммуникативные сценарии. Но беда подстерегала нас как всегда там, откуда ее не ждали (М. Валеева. Кусаки, рыжий бес); Но могла ль такая беда от матери утаиться (П.Ю. Львов. Даша, деревенская девушка); Одна великая, мирская беда царит надо всеми (В.В. Крестовский. Панургово стадо); «С бедой надо переспать», - говорила мне часто бабушка, когда со мной случались всякие несчастья (Е. Маркова. Отречение); Беда тем и коварна, что застает врасплох (Е. Маркова. Отречение).
1.5. едой, напитком, иметь вкус. ... Снова горькая русская беда, тяжкий стон - «Смерть лошади» (М. Чегодаева. Соцреализм: Мифы и реальность); Оно было соленое - от морской воды, от упавших слез, от кровяных капель. Это был вкус беды. Но... это был еще вкус моря (В. Крапивин. Трое с площади Карронад); Беда отрезвляет, а счастье пьянит (В. Черноусов. Ангелы в океане).23
2. Беда может уподобляться жидкой или газообразной среде, стихии. Трясясь от страха, потеряв даже силу мыслить, так внезапно нахлынула на нее беда, она хочет что-то сказать, но губы ее издают непонятные, дрожащие звуки (И.И. Лажечников. Ледяной дом); В больнице все дышало бедой, все физически отталкивало (Л.Р. Кабо. Ровесники Октября); Не хватило нескольких спокойных лет. На Русь обрушились беды и неурядицы. Прежде всего, три неурожайных года - 1601, 1602, 1603 (Л.А. Муравьева. Смутное время в России: причины, этапы, последствия).
3. Перцептивные образы беды включены в пространственные, коммуникативные и др. отношения с другими сущностями. Так же, как счастье и свобода, беда может быть близкой и далекой, ее можно искать и т.д. У меня и мысли пока не было как-то воевать с Терезой, искать беду, но ее еще не явленное присутствие в Баку гипнотизировало изнутри (А. Иличевский. Перс).
Сравнительный анализ перцептивных портретов
1. Несмотря на различие в типах понятий (счастье и свобода характеризуют психологические состояния, беда - социально и психологически маркированную ситуацию), мы видим, что они описываются общим (и предельно широким) классом объектов: природные объекты, вещи, живые существа, включая людей, участвующих в сложных социокультурных сценариях, территории, стихии, события (в случае беды мы не стали выделять класс «событие» в отдельную категорию, т.к. беда - это событие в прямом смысле слова, особый тип события). Слово здесь оказывается неким «перцептивным Протеем», принимающим различные, несовместимые друг с другом образы. Разумеется, каждый из перцептивных портретов имеет свою специфику (так, свободой и счастьем можно обладать, можно продать и купить их, для беды подобные действия лексически невозможны, ее, в основном, носят и сбрасывают с плеч; свобода и счастье пьянят, беда отрезвляет и.д.), хотя между ними оказывается и неожиданно много общего. Продуктивным для дальнейшего исследования кажется вопрос о типологическом соотнесении отдельных классов абстрактных понятий с перцептивными кластерами, им соответствующими. Так, можно выделить следующие классы: эмоции и психологические состояния (напр., проанализированные в данной работе счастье и свобода); имеющие социально-психологическую окраску события (проанализированная выше беда, но также война, праздник, революция, измена и т.д.); абстрактные понятия, связанные с рациональной научной сферой (теория, гипотеза, аргумент и т.д.); «трансцендентные силы» (судьба, случай и т.д.); «генерализации» (мир в значении "вселенная", вечность и т.д.); экзистенциалы24 (народ, партия, родина и т.д.). Интересно посмотреть, какие из перечисленных выше кластеров («вещь», «живое существо», «стихия» и т.д.) составляют содержание перцептивных портретов в каждом из указанных классов, и каковы характерные черты данных перцептивных портретов в этих классах.
2. Важно отметить, что во всех описанных случаях перцептивные образы абстрактных понятий оказываются не просто телами, а телами, включенными в сложно организованную сеть соцокуль-турных отношений (задаваемых, например, такими культурными сценариями, как обман, выбор, покупка и продажа), т.е. значимым для них оказывается не только физическое, но и социокультурное измерение. Как уже отмечалось, эта черта если и не противоречит базовым положениям Лакоффа и Джонсона, то, по крайней мере, не становится для данных авторов предметом анализа. Напомним, что
определяющей мировоззренческой идеей для теории концептуальной метафоры Лакоффа-Джонсона является идея embodiment, т.е. представление о том, что абстрактные понятия осмысляются через привязывание их к категориям базового уровня в терминологии Э. Рош25 с помощью перцептивных схем (image schémas в терминах Лакоффа и Джонсона26), таких как Баланс, Вертикальность, Центр-Периферия, Исходная точка-Путь-Цель и др.27. Однако, как мы видим из проведенного анализа, наряду с этими схемами имеется целый ряд других схем, функционально воспринимаемых как однородные данным, но носящих отчетливый социокультурный характер (например, Собственность или Купля-Продажа), да и сами предложенные схемы имеют наряду с физической отчетливую социокультурную составляющую (так, в предложении Беда подкралась незаметно можно увидеть схему Исходная точка-Путь-Цель, однако в глаголе подкрадываться содержится и вполне определенный социальный сценарий, сценарий внезапного нападения).
3. Если обратиться теперь к одной из ключевых для современной когнитивной науки категории система перцептивных символов28, имеющей большое значение и для лингвистики, то можно включить в указанную категорию наряду с системами, воспринимаемыми перцептивно, еще и квази-перцептивные модели, носящие социокультурный характер. Эти квази-перцептивные модели (например, отношения собственности) также усваиваются в раннем детстве, соотносятся с конкретным перцептивным опытом (эта игрушка моя, значит я имею большее право держать ее в руках, чем другие люди) и с некоторого момента становятся столь же естественными для ребенка, как и базовые перцептивные схемы (Вертикальность или Баланс). Эта социокультурная составляющая и находит свое непосредственное выражение в языке, в частности, в специфике проанализированных в статье перцептивных портретов.
Примечания
Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago and London: The University of Chicago Press, 1980.
Johnson M. The Body in the Mind. Chicago and London: The University of Chicago Press, 1987; Idem. The meaning of the body: aesthetics of human understanding. Chicago and London: The University of Chicago Press, 2007. Lakoff G. Women, Fire and Dangerous Things. Chicago and London: The University of Chicago Press, 1987
Geeraerts D., Grondelaers S. Looking back at anger. Cultural traditions and metaphorical patterns // Language and the Construal of the World / Taylor J., MacLaury R. (eds.). Berlin: Mouton de Gruyter, 1995. P. 153-180. Lakoff G., Johnson M. Philosophy in the flesh: the embodied mind and its challenge to western thought. N.Y.: Basic books, 1999.
Kovecses Z. Metaphor in culture: universality and variation. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 2005; Idem. Metaphor: a practical introduction. Oxford: Oxford University Press, 2010.
Gibbs R. W. Jr. Embodiment and cognitive science. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 2006. Р. 79-122.
Глебкин В. В. Лексическая семантика: культурно-исторический подход. М.: Центр гуманитарных инициатив, 2012. С. 87-100, 120-121. Успенский В. А. О вещных коннотациях абстрактных существительных // Семиотика и информатика, № 11, 1979. С. 142-148.
Романов В.Н. Историческое развитие культуры. Проблемы типологии. М.:
Наука, 1991. C. 22-49.
Lakoff G., Johnson M. Metaphors... Р. 7-9.
Johnson M. The Body...; Lakoff G., Johnson M. Philosophy...
Geeraerts D., Grondelaers S. Op. cit.
Kovecses Z. Metaphor...
Глебкин В.В. Метафора механизма и теория концептуальной метафоры Лакоффа-Джонсона // Вопросы языкознания. № 3, 2012. С. 51-68; Glebkin V. A socio-cultural history of the machine metaphor // Review of cognitive linguistics. V. 11, № 1, 2013. Р. 145-162.
В отличие от лексикографического портрета, понимаемого как исчерпывающая характеристика всех лингвистически существенных свойств лексемы, выполненная в рамках интегрального описания языка (Апресян Ю.Д. Избранные труды. T.II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. С. 503-504), перцептивный портрет отсылает к совокупности связанных с некоторой лексемой концептуальных кластеров, хранящих перцептивно воспринимаемую информацию.
Глебкин В. В. Лексическая семантика... С. 89-91.
Отечественные исследователи неоднократно обращались к лингвистическому анализу указанных категорий. См., напр., Кошелев А.Д. К эксплицитному описанию концепта «свобода» // Логический анализ языка: Культурные концепты. Вып. 4. М.: Наука, 1991. С. 61-64; Воркачев С.Г. Счастье как лингво-культурный концепт. М.: Гнозис, 2004; МальцеваЛ.В. Эмотивно-событийный концепт «горе, беда, несчастье» в русской языковой картине мира. Дисс. ... канд. филолог. наук. Новосибирск, 2009; Зализняк Анна А. Счастье и наслаждение в русской языковой картине мира // Зализняк Анна А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М.: Языки славянских культур, 2012. С. 99-116. Однако ни один из известных нам авторов не работал с данной категорией в обозначенном здесь ракурсе. Также следует отметить, что объем приводимых ниже описаний ограничен форматом статьи, и они предполагают уточнение и индивидуализацию в более развернутых версиях.
Все примеры, если это не оговорено особо, приводятся из Национального корпуса русского языка (НКРЯ).
В противоречии с позицией Лакоффа и Джонсона, а также ряда примыкающих к ним исследователей (Lakoff G., Johnson M. Philosophy... P. 137-169; Boroditsky L., Ramscar M. The roles of body and mind in abstract thought. Psychological Science, 13, 2002. Р. 185-189), рассматривающих временные характеристики как вотричные по отношению пространственным, мы здесь, следуя за другой группой исследователей, опирающихся на весомую экспериментальную традицию (Evans V. The structure of time: language, meaning, and temporal cognition. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins Pub., 2003; Cai Z., Connell L. Space-Time Interdependence and Sensory Modalities: Time Affects Space in the Hand But Not in the Eye // Proceedings of the 34th Annual Conference of the Cognitive Science Society / N. Miyake, D. Peebles, R. P. Cooper (Eds.). Austin, TX: Cognitive Science Society, 2012. Р. 168-173) трактуем восприятие длительности как первичный перцептивный процесс. В данной статье мы анализируем перцептивные образы свободы как психологического состояния и дистанцируемся от концептуальных кластеров, связанных с такими сочетаниями, как политические свободы. http://www.proza.ru/2004/11/20-46
О категории «экзистенциал» см., напр., Глебкин В.В. Экзистенциал // Культурология. Энциклопедия. В 2-х т. Т.2. М.: РОССПЭН, 2007. С. 1026-1027. Rosch E. Principles of Categorization // Cognition and categorization. Hillsdale, N.J.: L. Erlbaum Associates; New York: distributed by Halsted Press, 1978. P. 27-48. JohnsonM. The Body...; Lakoff G. Women...
JohnsonM. The Body... P. 18-138; JohnsonM. The meaning of the body... P. 21-24, 136-152.
Barsalou L. Perceptual symbol systems // Behavioral and brain sciences. V. 22, 1999. P. 577-660; Barsalou L., Santos A., Simmons K., Wilson Ch. Language and simulation in conceptual processing // Symbols and embodiment: debates on meaning and cognition / Vega M. de, Glenberg A., Graesser A. (eds.) Oxford; N.Y.: Oxford Univ. Press, 2008. P. 245-283.
Большинство россиян (77 процентов) еще год назад чувствовали себя счастливыми, рассказали во ВЦИОМ. Есть ли у нас ощущение счастья сегодня? О том, что такое счастье, как его измерить и можно ли быть счастливым на баррикадах, наш разговор с Андреем Юревичем, заместителем директора Института психологии РАН.
Андрей Владиславович, можно ли быть счастливым на фоне тех событий, которые происходят сейчас?
Андрей Юревич: Есть люди, которые даже на фронте чувствуют себя счастливыми. Но все же большинство людей нуждаются в спокойствии и безопасности, и события, которые происходят сейчас, образуют негативный фон, на котором трудно чувствовать себя счастливым.
Когда речь заходит о счастье, почему-то сразу вспоминается "Доживем до понедельника", одно из самых точных определений: "Счастье - это когда тебя понимают". У современных ученых появилось единое понимание счастья?
Андрей Юревич: Я тоже вспоминал эту фразу. Она - пример сведения счастья к чему-то одному, в данном случае к пониманию. Единого понимания счастья по-прежнему нет, но изучающие этот феномен ученые солидарны в том, что чего-то одного для счастья недостаточно. В то же время, когда человеку остро недостает чего-либо очень важного для него, ему часто кажется, что, если соответствующая потребность будет удовлетворена, он станет счастливым. Это может быть потребность и в куске хлеба, и в понимании, и в признании, и во многом другом.
Как понимают счастье психологи?
Андрей Юревич: Как достаточно стабильное чувство глубокой удовлетворенности жизнью. Обратите внимание на три ключевых момента. Первое - стабильность этого чувства. Если человек чувствует себя счастливым 10 минут или полчаса, его нельзя назвать счастливым. Второе - глубокая удовлетворенность. Если человек лишь более или менее доволен своей жизнью, опять-таки его нельзя считать счастливым. И третье - удовлетворенность жизнью в целом, предполагающая удовлетворенность разными ее аспектами: самим собой, отношениями с друзьями, семьей, работой и т. д.
Почему счастьем заинтересовались экономисты, имеющие дело не с абстрактными понятиями, а с реальными цифрами?
Андрей Юревич: Это связано, в частности, с феноменами, которые были обнаружены именно экономистами. Например, так называемый парадокс Истерлина, состоящий в том, что счастье растет вместе с уровнем доходов, но лишь до определенной точки, не дальше. Люди могут жить лучше, но при этом не чувствовать себя более счастливыми. Например, жители западных стран сейчас в среднем в 4 раза лучше материально обеспечены, чем 40 лет назад, но уровень их субъективного благополучия практически не изменился, а у 37 процентов богатых американцев показатели счастья оказались ниже средних. Парадокс Истерлина обычно объясняют принципом "гедонистического колеса": люди живут лучше, но при этом их ожидания возрастают еще быстрее, чем уровень жизни, в результате они часто чувствуют себя хуже, чем когда были беднее. Как пишет один из наиболее известных исследователей счастья Майкл Аргайл, "если раньше люди мечтали о собственном велосипеде, то сейчас им нужно уже два автомобиля". Большую роль играют и социальные сравнения. Скажем, человек скопил какие-то деньги и купил себе телевизор. А за это время его сосед себе дом построил. Он сравнивает себя с соседом и чувствует, что обделен жизнью. Вообще, как правило, субъективное качество своей жизни мы определяем, сравнивая себя с референтными людьми из своего круга.
Почему нам так важно сравнивать себя с кем-то?
Андрей Юревич: Это заложено в психологии человека. Как, например, ответить на вопрос: миллион это много или мало? Любая оценка предполагает точку отсчета, а она появляется в результате сравнения. Способы сравнения могут быть самим разными, скажем, сравнение своего настоящего со своим прошлым. Например, для нашего общества очень характерно сравнение его нынешнего состояниями с советским временем.
Счастье можно измерить? Относительно других стран мы счастливее или нет?
Андрей Юревич: Для измерения счастья используются различные индексы, например, так называемый Индекс счастливой планеты. По этому показателю первые пять мест в мире занимают Коста Рика, Вьетнам, Колумбия, Белиз и Сальвадор. А наша страна занимает 122 место из 151 возможного, между Конго и Болгарией. Но и благополучные в экономическом плане США и европейские страны занимают очень скромные места. Отчасти такие результаты связаны со способом исчисления счастья, отчасти - с тем, что в разных странах представления о нем очень разные. Там, где люди постоянно недоедают, счастье состоит уже в возможности сытно поесть. В некоторых странах, когда человек покупает автомобиль, он тоже чувствует себя счастливым. А в более богатых странах точка отсчета находится гораздо выше, и их гражданам, чтобы почувствовать себя счастливыми, нужно гораздо больше.
Помните еще одну цитату: "Счастье такая трудная штука...", и вот эта "трудная штука" становится сегодня одним из экономических и политических ориентиров? Это не насмешка?
Андрей Юревич: А не наоборот? Не выглядит ли как насмешка ориентация на чисто экономические показатели? В 1990-е годы вся наша политика была ориентирована на такие показатели, как объем ВВП, курс рубля, среднедушевой доход и т. д. Безусловно, это очень важные индикаторы, но можно ли считать благополучной страну, где ВВП растет, а население вымирает? Хорошо, что наши власть имущие наконец это поняли - не без помощи демографов, которые забили тревогу. Сейчас во многих странах индексы счастья считаются очень важными показателями. Например, король Бутана провозгласил счастье населения главным ориентиром, более важным, чем объем ВВП и т. п. И это не насмешка, а логика развития современной цивилизации. В тех странах, где базовые экономические проблемы в основном решены, на первый план выходят другие цели, такие как сделать граждан счастливыми.
Вы счастливый человек? Вам встречались очень счастливые или глубоко несчастные люди?
Андрей Юревич: Я не могу назвать себя счастливым. Вообще в неспокойной стране, где постоянно возникают различные проблемы, счастливым, наверное, может быть только законченный эгоист, которому не важно, что вокруг него происходит. Но если рассматривать счастье и несчастье как два полюса шкалы (что не вполне верно), большинство людей находятся где-то в средней ее части. А крайности - глубоко несчастные и очень счастливые люди - встречаются довольно редко.
Счастье: конкретно об абстрактном
Однажды меня спросили: «Инесса Игоревна, а что такое счастье? Ведь это не что иное, как чувство достижения цели или выполнения желания? Чувство прекрасное, но кратковременное…. А что Вы подразумеваете под Счастьем?»
Тема счастья настолько же важна, насколько абстрактно само это понятие, на первый взгляд. Похоже, что сколько людей, столько и вариантов счастья… Так ли это? Или, все таки возможно сформулировать какое-то общее для всех, определение счастья?
С психологической, психоэмоциональной (а значит, в определенном смысле, и физиологической) точки зрения – несомненно, это возможно!
Если бы передо мной поставили задачу сформулировать универсальное понятие «счастья» только двумя словами, то есть только единственная пара слов, способная передать всю основную, одновременно глобальную и простую суть счастья, а именно — ДУШЕВНОЕ СПОКОЙСТВИЕ.
Таким образом, можно утверждать, что в данном понимании счастье — это чувство отнюдь не кратковременное, как принято считать!
А потому само по себе удовлетворение желания, удача или достигнутая цель – не являются счастьем, как многие ошибочно считают. Временный успех или даже периодические личные достижения могут обуславливать эмоциональный подьем или хорошее настроение на какое-то время, однако не могут обуславливать того самого, внутреннего «иммунитета счастливого человека» (постоянства положительного эмоционального фона, преобладания чувства удовлетворения или самодостаточности, ощущения своей состоятельности как личности), — по определению, т.к. все это — факторы ВНЕШНИЕ, временные и относительные.
Влияния внешние тем сильнее, и тем сильнее зависимость человека от них, — чем слабее этот внутренний балланс, запас защитных сил души (то самое душевное спокойствие, другими словами – счастье). Поэтому единственная возможность быть БЕЗусловно счастливым (т.е. иметь внутреннюю свободу как от удач, так и от неудач, от излишней зависимости от мнений окружающих или комплексов, удовлетворение собой и своей жизнью), — заключается исключительно во внутренних факторах, т.е. зависит только от нашего субьективного самоощущения.
Ибо все, что вне нас, все обьективные факторы — относительны и опасно изменчивы,т.к. ими невозможно управлять. Так не стоит ли поставить свое счастье в зависимость от управляемого, безусловного и неизменчивого, чем продолжать ставить его, — свое внутреннее спокойствие,самооценку, счастье в конце-концов, — в зависимость от колебаний фортуны, настроения, чужого мнения или резкого слова, от переменчивых успехов и других привратностей судьбы?
По моему глубокому убеждению, счастье — это не восторг, не упоение победой или эйфория. Поскольку это лишь временные эмоции, «состояние аффекта», не более.
Счастье — вещь, отличная от ликования, оно непрерывно, безусловно и постоянно… Это своего рода «образ жизни и мыслей», а не обьективный показатель. Счастье – СУБЬЕКТИВНАЯ СУТЬ личности.
Ибо сколько уж человек сможет продержаться в упомянутом выше, которое часто принимают за «счастье», этаком восторженном состоянии аффекта (ликовать от, например, получения хорошей работы, зарплаты или выигрыша в 5 млн. долларов)?
Человеческая психика настолько гибка, что привыкает ко всему – в том числе и к этому. А когда человек привыкает, он остается опять наедине с собой; и если он человек зависимый, неуверенный в себе, не самодостаточный и имеющий комплексы, он неизбежно не сможет быть счастливым несмотря ни на какие успехи или события.
С самодостаточным же происходит все наоборот: т.к. он как раз имеет этот безусловный внутренний стержень, то именно несмотря ни на какие (почти никакие) события в жизни, они не способны сделать его несчастным. А восприятие и переживание того, что принято называть несчастьем, будет сродни ощущению «испытания», но не «наказания»…
Это неправда, что счастье – одно,
Что лишь несчастье всегда отличается.
Счастье – не меньше разнится оно,
В жизни – ни в чем простоты не случается…
Для одного, счастье что-то иметь,
А для другого – смочь выразить что-то,
Третьему счастье – побольше уметь,
А для другого – жить ради кого-то…
Счастье зависит от многих вещей.
То субьективно,а то относительно
Счастьем считаем мы в жизни своей
Именно то,что достичь затруднительно.
Но иногда наступает момент,
Следуя за потрясением жизненным,
Что понимаешь: счастливее нет
Жизни спокойной,свободной и истинной..